Алексей Штрыков - Шаньго чжуань. Тетрадь в белом бархате [СИ]

В управлении общественных работ — одном из немногих — не было никого, кто ходил бы с красно-чёрным лицом. И я не знал, радоваться мне или нет, когда меня через месяц с повышением перевели в гостевой архив.

Прошёл ещё месяц, и меня вызвал к себе господин Чхве. Раньше я никогда не был у него на приёме и, увидев на стенах драпировки с саженными иероглифами «верность долгу», решил, что мне здесь, чего доброго, с порога вручат две банки с краской. Опасения усугубились, после того как он обратился ко мне словами «мой мальчик», как будто хотел дать мне отеческое напутствие и указать на какие-то мои ошибки. Я ждал, но напутствия не было.

— Я рад наблюдать за твоими успехами, — говорил мне господин Чхве. — Ты достойный сын своего отца, и я вижу, ты сильно вырос и возмужал за эти годы.

Действительно, за то время, что не выходил на улицу, я успел сильно вытянуться и окрепнуть. Любопытства ради я разыскал всех бывших одноклассников и удовлетворённо отметил, что стал выше их всех, кроме добродушного великана Сыпэя. Да, сейчас я гораздо сильнее напоминал покойного отца, и, конечно, услышать такие слова от господина Чхве было приятно. Он и сам был в чём-то похож на моего отца в последние годы жизни, было какое-то неуловимое сходство, и я перестал чего-то опасаться.

Господин Чхве похвалил меня за ответственность на службе, спросил моё мнение по каким-то мелочам и сказал, что совсем скоро в Тайцзине, столице горной страны, состоится большая дворцовая ассамблея — крупное событие, на которое прибудут чиновники от всех областей и префектур. В том числе от Дуншаня. И эту честь господин Чхве совершенно неожиданно предложил мне, заверив при этом, что не шутит.

— Простите меня, бесталанного, но я откажусь, — ответил я. И чтобы это не сошло за ритуальный отказ-согласие, добавил: — На Дуншане множество именитых чиновников годами старше меня, опытнее и мудрее. Даже если вы почему-то решили наградить меня доверием, я боюсь нанести им обиду. Не лучше ли было бы отправить их говорить на ассамблее от вашего лица?

Господин Чхве с улыбкой сказал, что мой ответ настолько же правилен, насколько ошибочен. Действительно, другие области отправляют самых старых и почтенных, но Янь всегда представляли молодые. Причина проста. Центральные части горной страны находятся на плоскогорьях, и путь между городами, в основном, проходит по мощёным дорогам. Местами встречаются и расщелины, но через них налажены прочные каменные мосты, на которых легко разъедутся четыре повозки. Янь — это россыпь горных вершин, соединённых чаще всего мостами из верёвок и досок. Чиновники из прочих областей весь путь до столицы проводят в седле или карете. Яньские чиновники значительную его часть преодолевают пешком, а значит, крепкие ноги важнее седой бороды.

— Кроме того, говорить от моего лица не придётся. Придётся слушать и запоминать. И здесь молодость и смекалка тоже стоят дороже седины, мой мальчик. Что же до именитости, не беспокойся, накануне отбытия ты будешь назначен моим помощником по ведомствам левой руки.

(Почётная, денежная и совершенно неопределённая должность.)

Я вежливо отказался, потом согласился и с глубоким поклоном спросил, что́ я должен слушать и запоминать в столице.

— Слушать и запоминать, мой мальчик, нужно здесь, — господин Чхве провёл рукой по усам. — В Тайцзине есть один чиновник, имя которого ты узнаешь в своё время. Ты должен помочь ему перебраться на Дуншань.

— Втайне от столичного двора? — удивился я.

— Да, — кивнул господин Чхве.

— И от императора???

— Да, — вновь кивнул он. На фоне гигантской надписи «Верность долгу» это смотрелось особенно выразительно. — И, предупреждая твой следующий вопрос, спрошу сам. На чём стоит его власть?

Я уверенно ответил о небесном мандате и священных устоях. Чхве ласково улыбнулся:

— Я расскажу тебе, а ты послушай. Триста лет назад наши предки жили не на горах, а в низинах. То, что знали и умели они, настолько превосходит наши собственные знания и умения, что просто не укладывается в голове. Они летали по воздуху, обуздывали молнии и заставляли их служить человеку, построили великие города — не чета нашим неказистым деревушкам. Впрочем, и в горной стране есть то, что было создано их руками, а впоследствии приписано Цзи Далуну и его потомкам.