Алексей Штрыков - Шаньго чжуань. Тетрадь в белом бархате [СИ]

Цзэн тут же словно очнулся от сна. Взгляд прояснился, на губах возникла угодливая улыбка:

— Скворец, вот так встреча! — пробормотал он, потом уже громче добавил: — Судари, нижайше прошу меня простить, сейчас я занят другими делами, но подходите дня через два, утром.

Хуан мгновенно развернулся и вышел, я вместе с ним. Я и сам догадался, что всё услышанное — вроде пароля и отзыва. Мой спутник лишь подтвердил мои догадки. Закладная лавка Цзэн Фу была одним из форпостов «дикого края» в области Вэй. Нечистоплотный ростовщик охотно и умело сбывал награбленное, снабжал бандитов сведениями о планах властей и местных торговцев и при необходимости размещал разбойные партии в пустующих домах в разных частях Хэланя. Именно здесь была точка сбора молодчиков Чжан Сугуна, и даже странно, что Цзэн так затянул с переездом (точнее — побегом), ведь кровь обитателей Баопина отчасти была и на нём.

«Через два дня, утром» означало неказистый дом в северной части селения, ближе к окраине. От ломбарда мы двигались окольным путём, и Цзэн уже поджидал нас у ворот. Лязгнул замок, мы втроём, ни говоря ни слова, прошли внутрь, в тёмную затхлую комнатушку с закрытыми окнами. Ростовщик зажёг светильник и только тогда заговорил:

— Извините, что принимаю вас здесь, другие адреса сейчас опаснее, но, если будет нужно, я что-нибудь придумаю. Много вас нужно разместить?

Хуан молча указал на меня и на себя.

— Только двое? — удивился Цзэн Фу. — А что же с Грозовым Демоном и остальными?

— Мы разминулись, и я решил, что добираться обратно следует врозь. Там уж встретимся.

— Обратно? — ростовщик засмеялся, и его маленькая голова заходила из стороны в сторону, смотреть на это было страшновато. — Признаюсь, в прошлый раз, когда мы виделись, я и подумать не мог, что всё так обернётся. А теперь хотя бы рад тому, что оказался по эту сторону границы. Она, конечно, и сейчас дырявая, но на выход дырки просматривают куда внимательнее, чем на вход. Сразу оговорюсь: ночлег ночлегом, но из баопинской добычи мне ничего не предлагайте. Мне проще и вовсе не брать с вас денег.

— Ты бы нам их ещё и подкинул, по старой дружбе-то, — Хуан небрежно скинул с плеча походную сумку и бросил на стол. — Вот и всё, что у нас при себе — как видишь, ни княжеского добра, ни дорожных припасов.

Цзэн Фу, до той поры вертевший в руках ключи, вдруг обронил их на пол и, извиняясь, полез со светильником искать их на полу. Только потом я сообразил, что в действительности его внимание привлекла сумка, из которой как-то слишком уж явно выглядывал футляр со Звёздной Цитрой. Я помнил, что футляр украшен орнаментом из фениксов, но как-то не обращал внимания на то, что каждая изображённая птица сложена из иероглифов «Цзи Фэйань».

— И что ещё ты там говорил насчёт дырявой границы? — спросил Хуан, пока ростовщик копошился внизу.

— У нас ведь как всё устроено… — вздохнул Цзэн. — Столичные власти что-нибудь объявят, а потом на местах пытаются найти способ, как примирить высочайшее распоряжение с насущными нуждами. Скажем, министр-блюститель Шэн добился того, что граница между областью Вэй и «диким краем» закрыта. Но у нас некоторые живут с соседних чжаоских гор. Носят оттуда и хворост, и еду, и чего только не носят. Что же, им теперь запретить походы в Чжао? Или, может быть, каждый день брать их под конвой? Делают для них исключение. В Чжао и обратно ходить запрещается, «кроме как».

Самым примечательным случаем, по его словам, был хутор Ляна Змееяда, расположенный всё в той же префектуре Инчуань. Чем он промышлял, можно догадаться: змеиное мясо, жир, яд в чистом виде, в настойках, в мазях и притираниях. Едва наступала весна и гады пробуждались от спячки, Лян и его домочадцы начинали походы в Чжао: уходили утром, закутанные с головы до ног, а вечером приносили полные корзины шипящей добычи. Когда границу закрыли, стража пару раз останавливала вереницу собирателей змей, чтобы досмотреть людей и грузы, но потом зареклась. Говорят, при досмотре гадюка прянула на блюстителя порядка прямо у Ляна с рукава.

— Ты спроси, Скворец, сколько народу они с тех пор вместе с собой вот так через границу перевели! — усмехнулся Цзэн. — Да только водят совсем не в том направлении. Ему бы, конечно, сдавать вашего брата властям, только что ему с того, кроме сердечной благодарности? А так, поди, доход имеет.

— Денег-то подбросишь? — напомнил Хуан.

— А что ж, можно, — подумав, ответил ростовщик. — Ты это только в свои квитанции занеси как следует. У меня перед вами есть кое-какие долги. Можно бы их списать — на случай если потом вообще останется кто-то, кому я долги отдавать буду. У тебя расписки-то при себе?