Алексей Штрыков - Шаньго чжуань. Тетрадь в белом бархате [СИ]

Юань Мин продолжал стоять с моей рапирой в руке лицом к главарю, но теперь обратился к молодому:

— Больше, чем других, мне жаль тебя, парень. Ты ведь сегодня же думал сбежать с труппой акробатов…

— Что ты мелешь! — рявкнул Шестипалый, но молодой удивлённо смотрел на Юань Мина, и по лицу его было видно, что сказанное — правда.

— Я верну тебе руку так же легко и быстро, как отнял, если ты выведешь нас отсюда, — сказал господин Юань.

— Бессмертный… — прошептал молодой и, будто забыв о своей боли, сказал главарю: — Гэн, этот человек бессмертный! Клянусь, я думал сегодня, что хочу уйти из шайки и стать актёром, но никому не говорил, даже брату. А этот человек знает нас и знает наши мысли! Он свалил силача Лю одним взглядом. Гэн, это святой Чжунли Цюань, и он вернёт мне руку!

— Дурак, это судейская ищейка! — ответил Шестипалый. — Он убил твоего дядю!

— Несчастный Цзанба погиб из-за тебя, подлец, — веско бросил ему Юань Мин. — Проводи нас, сынок, — обернулся он к молодому, — да поддержи моего друга, а то ему тяжело.

Разбойник с готовностью подставил мне плечо, а я всё больше недоумевал, глядя на человека, которого мне выпало сопровождать до столицы. Мельком я бросил взгляд на окровавленную руку — чтобы её спасти (если это вообще было возможно), требовался опытный врач и несколько месяцев лечения. Как же Юань Мин собирался восстановить её в одну минуту? Мы начали спускаться с лестницы, я всё-таки решил, что выпущу стрелу в главаря, если он дёрнется в нашу сторону, но Шестипалый отступил назад, к кумирне, где висел гонг. Казалось, и он теперь поверил, что перед ним не просто старик, а легендарный генерал Чжунли, небесный воин и врачеватель. Когда мы достигли первой ступени, он почтительно поклонился и произнёс какие-то извинения. Затем воскликнул: «Слава святому бессмертному!» — дважды ударил в гонг и, пятясь, заторопился к кельям.

— Это сигнал, — тихо сказал держащий меня молодой разбойник. — У нас в засаде ещё трое, с арбалетами. Два удара — значит, вас перехватят в переднем дворе и просто подстрелят.

— Если обойти главный храм справа, — сказал я, — между ним и кельями будет проход в сад. Нужно идти туда.

Разбойник ужаснулся и попытался протестовать, но Юань Мин прервал его и пошёл первым. Мы поспешили следом. Когда мы уже стояли в проходе, за нашими спинами раздался крик: «Ребята, не туда! Они уходят!» Мы ускорили шаг.

За кельями на самом деле начинался обширный сад. В эту пору деревья стояли голыми, но настолько густо, что противоположного края видно не было. Снега здесь оставалось куда больше: он лежал и между стволами, и на плитках узкой дорожки, шедшей вдоль келий на юг. Молодой разбойник сообщил, что с восточной стороны сад выходит на брешь во внешней стене Дайча, но так уйти не получится: если нас не достанут стрелы, то перехватит дозор, который банда поставила у самой стены. Я решительно заявил, что идти нужно на юг — отцовские стихи давали основание полагать, что сад и дорожка продолжаются значительно дальше монастырских корпусов, минуют лапшичную и выведут нас к дому аптекаря.

Двигаться по трое, и даже по двое в ряд было неудобно, и мы пошли гуськом — насколько это возможно, быстрым шагом. Разбойник, который легко мог бы обогнать нас обоих, был замыкающим. Здоровой рукой он время от времени поддерживал меня под локоть, когда я оскальзывался на мокрой плитке. Позади то и дело слышались обрывки голосов. Дорожка вела по прямой и прекрасно простреливалась, и мы то и дело ныряли за стволы деревьев и пытались высмотреть наших преследователей. Не знаю, что́ их так задерживало, но я не увидел их ни разу.

Моя версия подтверждалась. Кельи завершились, и справа началась высокая каменная ограда. Насколько далеко сад тянется на юг, разбойник сказать не мог. Банда обосновалась в разгромленном монастыре не так давно и успела обследовать только главные корпуса и северную часть сада, дающую пути к отступлению. Когда, по моим подсчётам, мы миновали здание лапшичной, я сказал Юань Мину:

— Теперь будем очень внимательны. В стене должен быть проход.

Мы вновь свернули с дорожки в сад и пошли медленнее (быстро бы и не получилось), стараясь найти потайную дверь, в существовании которой я был уверен: именно она должна соединять первую и третью строки, и где-то здесь тайник, оставленный «тайными учёными». «Господин Белая Шляпа» не задавал мне вопросов, но я был уверен, что многое мне придётся разъяснить впоследствии, и тешил себя мыслью, что узнаю от него не меньше.