Дмитрий Пшеничный - Превосходство

Затем, по странному стечению обстоятельств, из всех моряков Лоренцо обратился именно к Нэшу, пояснив, что он вызывает у него наибольшее доверие, так как представляется кем-то чужим, не разбойником, как другие (в чём он, собственно, сам того не зная, оказался прав).

Барнуэво рассказал, что судно их принадлежало к важнейшей экспедиции, организованной собственноручно его величеством Карлом (что, правда, маловероятно, достаточно взглянуть на портрет данного монарха), а сам он, будучи известным в Испании натуралистом, был отправлен в Вест-Индию, дабы помочь соотечественникам разыскать некую затерянную землю, возможным открытием которой ныне в Европе все чрезвычайно взволнованы.

Как можно догадаться, из всех присутствовавших один только Томас Нэш способен был осознать истинное значение истории сдающегося им на милость испанца – о таком подарке судьбы он не смел и мечтать, поначалу даже с трудом поверив, что всё это происходило наяву.

Но, нужно сказать, рассказ произвёл впечатление и на других моряков, и даже на Хейдена – собственно говоря, на что и рассчитывал Лоренцо. Бобби быстро смекнул, что за высокопоставленного пленника можно выручить немалые барыши, а потому был вовсе не против оставления его в живых – кроме того, мы ведь помним, что Роберт был человек не кровожадный, миролюбивый.

Позднее, Нэш и сеньор Барнуэво имели возможность познакомиться ближе – Томас вынужден был открыть испанцу свою схожую миссию, но у коллег нет тайн друг от друга, к тому же, знания, которые можно было выудить из Лоренцо, стоили любого риска.

Прибавим сюда, что пленники на пиратском судне не долгие жильцы. В чём Нэш вскоре имел возможность убедиться, чудом сумев уберечь Барнуэво от гибели, когда впавший в ярость Хейден приказал казнить всех оставшихся испанцев.

Вообще говоря, Бобби, утоляя личный приступ гнева, бесцельно убил потенциальных рабов, тем самым лишив команду дополнительной выручки. Будь это в другом положении, подобный номер мог бы дорого ему обойтись – вплоть до смещения с должности капитана, ведь люди с «Каприза» хотя и любили своего вожака, пусть и полностью подчинялись его власти, но деньги любили гораздо больше, а уж их власти определённо не способны были противиться.

К счастью для Роберта, да и для его ребят, ведь едва ли на тот момент они нашли бы лучшего капитана, золота в трюмах «Сан-Хоакина» было достаточно, чтобы не переживать из-за пары-тройки испанских собак.

После окончательного подсчёта награбленного, перед моряками встала мучительная дилемма – добычей ещё предстояло делиться с кровососами с Нью-Провиденс в виде Кадваладера Джонса и его подельников-арматоров.

На собрании двух команд, которое проводили здесь же, на борту галеона, было много болтовни и недовольства нынешними условиями соглашения, однако отклониться от привычной схемы, массово нарушить договор – об этом моряки не решались даже думать, не говоря уж о том, чтобы осмелиться озвучить подобную дерзость.

Первым с радикальным мнением выступил уже порядком влившийся в коллектив Нэш.

– Мы не обязаны возвращаться в Чарлстаун, если только сами того не хотим, – заявил во всеуслышание он. – Мы сами себе хозяева.

Толпа мужчин, заполонившая шкафут, одобрительно загудела.

– Ха! Смел малыш, да зелёный ещё, – критически отозвался боцман Джимми Эванс, расположившийся на квартердеке в числе других лидеров.

– Я вас удивлю, но я с Томом согласен, – внезапно громко сказал Хейден. – Джентльмены! – крикнул он, обращаясь к толпе моряков внизу. – В самом деле – какого дьявола должны мы делить наше золото с этими тварями?!

Моряки заводились всё сильнее – они начали грозно размахивать ножами, некоторые лупили себя в грудь, неистово бранясь и выкрикивая оскорбления в адрес Джонса и всех известных кровососов. Опытный Хейден знал, как управлять толпой – он чувствовал, что пламя разгоралось, оставалось подкинуть всего пару сухих веток, и этот огонь уже не затушить.

Роберт поймал взгляд Нэша – тот был настроен решительно. Что ж, если даже неоперившийся птенец достаточно храбр, чтобы наплевать на грозных хищников, то ему, Бобби Хейдену, самому будучи не менее грозным хищником, стыдно было бы теперь отступить.

– Джентльмены! – обратился он к толпе, подняв руку. – Следуя всеобщему желанию, мы, ваши верные вожаки, принимаем предложение разорвать к чертям имеющиеся у нас настоящие договорённости с Джонсом и его сворой.