Мгновения спустя вода забурлила, и на поверхности показались аквалангисты. Хатч и Рэнкин подбежали к борту и подняли Бонтьер на корабль. Скопатти выбрался следом и стянул с Изобель баллоны и маску, пока Хатч укладывал её на полотенца.
Раскрыв ей рот, Хатч проверил дыхательные пути: чисто. Расстегнул костюм на груди и приложил стетоскоп. Дыхание в норме, никаких признаков воды в лёгких, сердцебиение быстрое и сильное. Малин отметил надрез на животе, из-под края которого виднелись кожа и полоска крови.
– Incroyable [23] , – закашлявшись, заявила Бонтьер и попыталась сесть, махнув рукой с зажатым серым обломком.
– Не шевелись, – строго сказал Хатч.
– Цемент! – воскликнула она, ещё крепче сжимая обломок. – Цемент, которому триста лет. В риф встроен ряд камней…
Хатч быстро проверил основание черепа в поисках свидетельств сотрясения или повреждения позвоночника. Никаких синяков, порезов, смещений.
– Ca suffit ! – заявила она, повернув голову. – Вы что, phrenologiste [24] ?
– Стритер, отчёт! – рявкнул по рации Найдельман.
– Они на борту, сэр, – ответил Стритер. – Бонтьер, кажется, в порядке.
– Я и есть в порядке, если не считать этого назойливого доктора! – вскрикнула она, отбрыкиваясь.
– Ещё минутку, дай осмотреть живот, – сказал Хатч, мягко её удерживая.
– Эти камни, они напомнили основание чего-то, – продолжила она, ложась на спину. – Серджио, ты видел? Что это может быть?
Одним движением Хатч расстегнул костюм до самого пупка.
– Эй! – возмутилась Бонтьер.
Игнорируя выкрики, Хатч быстро осмотрел порез. Жуткого вида шрам под рёбрами, но, похоже, неглубокий на всём протяжении.
– Просто царапина, – продолжила протестовать Бонтьер, выгибая шею, чтобы видеть, что он делает.
Малин убрал руку с её живота, чувствуя ну совсем уж непрофессиональное волнение в чреслах.
– Может быть, ты и права, – сказал он чуть язвительнее, чем намеревался, шарясь в аптечке в поисках антибактериальной мази. – В следующий раз позволь мне резвиться в воде, а ты будешь доктором. Но сейчас я собираюсь помазать её вот этим, на случай заражения. Ты была на волосок от смерти!
Он принялся втирать мазь в царапину.
– Щекотно, – пожаловалась Бонтьер.
Скопатти снял верхнюю, до пояса, часть костюма и теперь оказался рядом, сложив руки на груди. Его загорелое тело заблестело на солнце, во всё лицо расплылась ухмылка. Рядом Рэнкин, лохматый и массивный, наблюдал за Бонтьер с очевидным блеском в глазах. Все до единого , – подумал Малин, – её обожают .
– Я очутилась в большой подводной пещере, – продолжала она. – Какое-то время не могла нащупать стен и думала, что всё, конец. Fin .
– В пещере? – недоверчиво спросил Найдельман по открытому каналу.
– Mais oui [25] . В большой пещере. Но рация не работала. Как так?
– Должно быть, туннель блокирует передачу, – сказал Найдельман.
– Но почему поток пошёл обратно? – спросила Бонтьер. – Ведь сейчас отлив!
Некоторое время все молчали.
– На это я ответить не могу, – наконец, произнёс бесплотный голос Найдельмана. – Может быть, когда осушим Колодец и туннели, тогда поймём, почему. Буду ждать полного отчёта. А пока отдохни, хорошо? «Наяда», конец связи.
– Маркеры установлены. Возвращаемся на базу, – повернувшись к микрофону, сказал Стритер.
С грохотом двигателей судно рванулось вперёд, рассекая невысокие волны. Хатч сложил чемоданчик, продолжая слушать переговоры по рации. Найдельман с «Грампуса» вёл беседу с Островом-1.
– Говорю вам, это кибергейст! – услышал он голос Вопнера. – Я только что слил ROM на «Харибду», и сравнил результаты со «Сциллой». Сплошная каша. Но это надёжный код, капитан. Чёртова система проклята. Даже хакер не смог бы переписать ROM [26].
– Вот только не надо говорить мне о проклятьях, – резко ответил Найдельман.
Когда они приблизились к доку, Бонтьер сняла свой костюм, запихнула его в рундук на палубе и повернулась к Малину, закручивая волосы.
– Что же, доктор, мои кошмары сбылись. Оказалось, что мне и правда понадобились ваши услуги.
– Ерунда, – ответил Хатч, зардевшись и в полной мере это осознавая.
– И это было очень мило.
Каменные руины форта Блэклок стояли на лужайке, с которой открывался вид на подступы к гавани Стормхавэна. Форт со всех сторон окружила большая поляна с пятнышками светлых сосен, которые сходили на нет в направлении полей фермеров, и плотными зарослями сахарного клёна. По ту сторону лужайки возвели жёлто-белый павильон, украшенный лентами и флажками, что весело захлопали на ветру. Транспарант, натянутый над ним, провозгласил нарисованными буквами: «71-Й ЕЖЕГОДНЫЙ СТОРМХАВЭНСКИЙ ПИКНИК С ЛОБСТЕРАМИ!!!»
Читать дальше