Бусинка - Восточный ветер. Часть первая. Любовь

Лия периодически обращалась ко мне с вопросами, что делать дальше, не знаю ли я какого-нибудь адвоката и т. д. Каждый раз я смеялась над ее акцентом, они смеялись вместе со мной. Настроение у всех потихоньку улучшалось. Не знаю сколько прошло времени, но дверь снова открылась и нас позвали на прогулку.

Как потом оказалось, мужчин и женщин выводили на прогулку по-отдельности. Сначала нас вывели в коридор, один охранник сопровождал нас впереди, надменная девушка – сзади. Ого! Прямо конвой!! Как же я обрадовалась солнышку и свежему воздуху, разулыбалась от такого счастья!! Прислушалась к себе, в который уже раз за последнюю ночь и утро – нет, не было во мне ни злости, ни обиды. Это все происходило да, со мной, но я как бы отстранилась и наблюдала за происходящим, приняла ситуацию, и снова внутренне любопытствовала, что будет дальше.

Привели еще двух девушек. О!! Оказывается мы не одни!! Оказывается есть еще и другие заключенные!! Посмотрев на них, я сразу же поняла, почему их не впустили. Одна из них, Алена, очень светлая блондинка с длинными волосами, пронзительно голубыми глазами и красивой улыбкой, вторая – Наталья, с такими же ясными светлыми глазами, яркими красными волосами и очень милым, приятным лицом. Обе красиво одетые, несмотря на то, что одевались в дорогу. Обе из Украины. Настроение у них было соответственно их положению – хуже некуда. Я, глядя на них, со смехом произнесла:

– А я знаю, почему вас депортируют!!

– Почему? – насуплено и тихо отозвались они.

– «Потому что нельзя быть на свете красивой такой!!» – процитировала я слова известной песни, – Ну как же, посмотрите на них и посмотрите на себя! Вы же всех женихов у них уведете!!

Все рассмеялись, напряжение спало.

Бедная Каталина, по всей видимости, находясь в глубочайшем стрессе, курила не переставая, одну сигарету за другой. Мне хотелось ее успокоить и подбодрить, но я не знала грузинского, а она не знала русского. Я лишь сочувственно смотрела на нее. Нам дали телефон и разрешили звонить.

Конечно же я позвонила Антону. У меня настроение было хорошее, у него, услышав меня, тоже поднялось. Мы поделились впечатлениями о проведенной ночи, посмеялись, он рассказал мне последние сведения, касающиеся меня и моего вылета, сказал, что есть возможность вылететь в четыре дня и в шесть вечера. На один из них необходимо было купить билет, так как в одиннадцать вечера первый самолет в Иорданию, на котором меня депортируют, в случае, если я до этого времени сама не покину страну в любом другом направлении. Мне хотелось поболтать с ним о нашем, о близком и личном, но вокруг было много людей. Я отошла от них шагов на пять, однако меня громким окриком заставили вернуться обратно. Пришлось завершить разговор, и я отдала трубку другим девочкам.

Примерно через пятнадцать минут нас начали загонять обратно.

КАК?? УЖЕ?? ВСЕГО ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ?? Я ЕЩЕ НЕ НАДЫШАЛАСЬ!! Я НЕ ХОЧУ ОБРАТНО, Я ХОЧУ ПОГУЛЯТЬ ЕЩЕ ХОТЬ НЕМНОГО!! – кричала во мне моя свободолюбивая душа. Но посмотрев на непреклонные лица наших сопровождающих, которые абсолютно не понимали шуток и не участвовали в нашей болтовне ни эмоционально ни физически, поняла, что просить отсрочки у них бесполезно.

Мы все пятеро вернулись в нашу комнату. Алена и Наталья сказали, что голодны. Оказалось, что завтрак им не приносили. Я, как переводчик, решила попросить для них завтрак и еще чая для всех. Постучала в окошко. Никто не подходил. Постучала громче и настойчивее. Тишина. Продолжаю стучать. Тут в окошке появилась недовольная физиономия одного из охранников. Я попросила завтрак для девочек и чай, он злобно сказал, что нам уже давали завтракать и стучать не надо. Я ответила, что нам, да, давали, но украинки были в другой комнате, и им завтрак не приносили. Он, уходя, чему-то возмущался и ругался на иврите, вернулся через минуту, открыл дверь и швырнул мне два бутерброда. Чая не было.

– Andtea? – спросила я.

– Later. Drink water. – раздраженно бросил он.

– Ok! But we don’t have glasses!!

Он закатил глаза, мол как же мы все ему надоели, хлопнул дверью, вернулся снова через минуту с тремя пластиковыми стаканами, хотя нас было пятеро, но я не стала спорить дальше, находя это бесполезным. Дверь снова захлопнулась. Девочки без удовольствия поели. Лия с Каталиной тоже попытались, но это было и правда, так невкусно, что они все выбросили.

Снова начался разговор о том, почему, за что, и что теперь будет, с вновь прибывшими. Алена приехала к друзьям, обратный билет и деньги у нее были. У Натальи есть муж и трое детей, она тоже с обратным билетом. Посмеявшись, что мы все слишком красивые для этой страны, разговор перешел на другие темы. Каталина и Лия никак не могли наговориться на грузинском. Правда Лия иногда отвлекалась и бросала нам фразы на русском, и постоянно смешила нас своим акцентом, громко и смешно возмущалась отношением новой смены охранников к нам, но атмосфера в комнате стояла дружелюбная и даже веселая. Мы с Натальей разговорились о высоком. Кто-то несколько раз пытался говорить о политике, но так как она меня не интересовала, я не принимала участие в этих обсуждениях. Никто точно не знал во сколько самолет, на котором их отправят обратно. Я тоже была в неизвестности. Примерно через час вызвали украинок. Мы даже не могли обменяться контактами, так как ручек у нас не было. Просто понадеявшись на свою память, произнесли друг другу свои имена и фамилии.