Лев Квин - Ржавый капкан на зеленом поле

«Не повезло», — скажут люди.

И все-таки этот вариант нравился мне все больше и больше. Не просто бежать без оглядки, не просто спастись во что бы то ни стало, а еще и по ним удар нанести…

Только бы что-то не проглядеть! Только бы не упустить из виду какую-нибудь роковую мелочь!

А ну-ка еще раз все по порядку, шаг за шагом, обстоятельно и терпеливо.

Инга несколько раз на цыпочках наведывалась в спальню. Но глаза у меня были закрыты, и она, постояв возле кровати, так же неслышно уходила.

Я потянулся, зевнул сладко, имитируя пробуждение.

— Инга!

Она появилась моментально, будто стояла в ожидании рядом, у двери спальни.

— Проснулся? Ну как, голова еще болит?

— Нет, теперь все в порядке.

— Пойдем к Эллен? Половина седьмого.

— Боюсь, не успеть. Мне еще много писать.

— У-у…

— Завтра у меня выступление — ты забыла?

— Ах да!..

Я уселся за письменный стол в кабинете. Стеклянный глаз, конечно, зафиксировал, что я начал писать. Но подсмотреть он не мог. Бумагу загораживала моя спина.

«Доченька! Я угодил в капкан, и без твоей помощи мне не выбраться. В квартире установлены подслушивающие устройства и телекамеры. Свободны от них лишь ванная, туалет, кладовая и часть коридора до двери спальни. Прочитай внимательно и спрячь. Вот что ты должна сделать…»

Письмо получилось подробным и длинным. Но это был единственный выход. Сказать ей я ничего не мог. Даже на латышском — они наверняка учитывали такую возможность.

Подсунул я письмо в ванной — Инга отправилась туда замачивать белье.

Она подняла на меня изумленные глаза, но спросить ничего не успела — я предостерегающе поднес палец к губам.

Затем, пока она читала, я расхаживал по квартире — пусть почаще переключают камеры, наблюдая за мной. Это их будет отвлекать от Инги.

— Инга, где мои желтые носки?

— Посмотри в чемодане, — доносилось из ванной сквозь шум льющейся воды.

Я перерывал весь чемодан.

— Нет их здесь.

— Ох, прости, я забыла. Они уже на полке в шкафу.

Я шел в спальню и смотрел на полках.

Наконец Инга появилась из ванной. Разрумянилась, глаза блестят. Кажется, ей даже понравилось — приключение! Стала спиной к камере — я указал в письме их точное расположение. Подмигнула: мол, все поняла.

— Отец, надеюсь, ты ничего не имеешь против, если я ненадолго слиняю.

— Куда еще?

— Да вот, прошвырнусь с твоего милостивого разрешения по близлежащим тропкам, — сказала она в своей ехидно-вежливой манере в полном соответствии с моей письменной инструкцией.

— Никуда ты не пойдешь! — торопливо отрезал я.

— Начинается! — сразу вскипела Инга. — Неужели ты ни на минуту не можешь забыть о своих родительских прерогативах!

Ее возмущение было на удивление искренним; впрочем, подобные словесные баталии происходили у нас с ней довольно часто, и моя милая доченька в них изрядно поднаторела.

— А не можешь ли ты хоть на минуту вспомнить об обязанностях дочери? — достойно отпарировал я. — Или тебе совершенно безразлично, здоров ли твой отец, болен ли.

— Но ведь ты сам сказал, что все прошло.

— Ну, если угодно, то только для того, чтобы тебя успокоить.

— Ах так!.. Хорошо, я остаюсь. Только, пожалуйста, не надо аплодисментов!

Инга сердито протопала в кабинет каблучками своих босоножек и забралась там в кресло, закрыв лицо «Бурдой» — так назывался западногерманский журнал мод, который она усердно изучала в свободное от беготни по венским улицам время.

Теперь мне предстояло привести в порядок старый телефонный аппарат, брошенный хозяевами на полку в кладовой, отыскать отвертку и еще кое-что по мелочам. Времени было достаточно.

Инга продолжала мусолить свою «Бурду».

Около девяти вечера я пошел в ванную и открыл кран. Предварительно продефилировал на виду у камер в хозяйском, чуть коротковатом для меня купальном халате.

Шум воды послужил для Инги условным сигналом. Она тут же возникла у двери ванной.

— Ты что, задумал купаться?

— С твоего милостивого разрешения.

— Значит, я могу считать себя свободной?

— Отнюдь! Подстрахуешь меня. Мало ли что может случиться в воде с больным человеком.

Инга фыркнула недовольно и отправилась в прихожую глядеться в захомутованное зеркало — опять же в точном соответствии с моей инструкцией.

Сейчас она «заметит» глазок телекамеры.

— Ой! — услышал я, и тут же по коридору простучали каблучки: Инга побежала в кладовку за стремянкой.

— Что ты там?