Лев Линьков - Капитан Старой черепахи

Пассажиры расхохотались. Не удержался и Ан­дрей: это не шутка, если Сима встанет на ногу!

— Для кого Сима, а для кого гражданин, — от­резал Ковальчук.

Желая рассмотреть нового собеседника, он опять чиркнул зажигалкой, но тот предупредил моряка, включив электрический фонарик, и в упор навел луч света на друзей.

Андрей прищурился от яркого света, но все же раз­глядел, что фонарик держит один из новых пассажи­ров — невысокий худой человек в кожаной тужурке и кожаной кепке. Рядом стоял совсем молоденький кур­носый паренек в шинели.

Человек в кожанке быстро обвел лучом фонаря всю теплушку. Черные уродливые тени метнулись по стенам и закопченному потолку.

В луче на мгновение возникали лица и фигуры пассажиров: испуганно вытаращенные глаза бойкой бабенки; притворившийся спящим заскорузлый му­жичок; склонившиеся над мешком картежники; де­ланно зевнувший и прикрывший рукой лицо рябой мужчина; профессор с куском хлеба в руке.

Человек в кожанке шагнул к двери, снова на­вел луч на Ермакова и Ковальчука и негромко сказал:

— Граждане, предъявите ваши документы!

Не успел Андрей извлечь из кармана бумажник, как Рябой сшиб с ног человека в кожаной тужурке, толкнул на Ковальчука паренька в шинели и на пол­ном ходу выпрыгнул из вагона.

Все это произошло так внезапно, что никто не смог задержать беглеца. Человек в кожанке стремительно вскочил и ринулся за ним в темную степь.

Паренек в шинели вытащил из кармана пистолет, на миг задержался в дверях, словно подбадривая се­бя, что-то крикнул и прыгнул вслед за товарищем.

Пронзительный свисток паровоза заглушил выст­релы.

— Отчаянные ребята! — протянул Ковальчук.

— Чека контриков ловит, — пояснил кто-то из красноармейцев.

На полу остался оброненный чекистом электриче­ский фонарик. Вагон трясло, и круг света дрожал на потолке.

Море было тихим и голубым. Ночью эта голубиз­на казалась необъяснимой. Черное звездное небо, фио­летовый горизонт и голубая вода.

На легкой зыби медленно покачивался узкий длин­ный корпус подводной лодки. Борт о борт к ней бы­ла пришвартована небольшая шхуна. На фоне ночно­го неба едва заметно вырисовывался силуэт подвод­ного корабля и мачта парусного суденышка.

Тихо плескалась вода, скрипели трущиеся о ме­таллический корпус связанные из молодых тополей кранцы. Время от времени раздавались приглушен­ные отрывистые слова команды. Несколько матросов подхватывали ящики и тюки, поднятые краном из трюма подводной лодки, и передавали их людям со шхуны. Те, сгибаясь под тяжестью груза, переносили его по пружинящему трапу на свое судно.

С ходового мостика подводной лодки за погруз­кой молча наблюдал командир. На северо-востоке, в дымке тумана, смутно полыхало далекое зарево и мигал проблесковый огонь маяка. Там была Одесса.

Через два с половиной часа наступит рассвет. К это­му времени, приняв со шхуны продукты и пресную во­ду, подводная лодка будет уже далеко в море, дер­жа курс на Босфор. Изредка командир поглядывал на кормовую часть палубной надстройки, где стояли два человека: один в кожаном реглане, другой в брезен­товом рыбацком плаще и зюйдвестке. Командир не мог слышать, о чем они беседуют, да и не интересо­вался этим.

А человек в кожаном реглане — командир знал о нем лишь то, что его надо доставить на эсминец, встреча с которым предстоит у берегов южной Гре­ции, — говорил собеседнику:

— Вот все, что я хотел вам сообщить... Как буд­то погрузка закончена? — Он оглянулся и, повысив голос, позвал: — Антос!

Со шхуны на подводную лодку легко перепрыгнул шкипер — стройный худощавый мужчина в вельвето­вой куртке и кожаных брюках. Широко, по-морски расставляя ноги, он подошел к собеседникам.и прило­жил руку к обмотанной шелковым платком голове.

Во всей его осанке, в тонких чертах загорелого ли­ца, тонких, плотно сжатых губах, в блеске слегка при­щуренного левого глаза — правый глаз закрывала черная повязка — чувствовались самоуверенность и решимость.

— У вас все готово, Антос? — спросил человек в реглане.

— Все!

— Отлично! Вот ваш новый хозяин, Антос. Доста­вите его в Люстдорф... Груз сдайте Тургаенко.

Шкипер слегка поклонился пассажиру в рыбацком плаще, тот небрежно кивнул в ответ.

На востоке еще не начинал брезжить рассвет, ко­гда шхуна, опустив косые просмоленные паруса, ос­тановилась у песчаного берега, скрытого пеленой предутреннего тумана.

— Прикажете вас проводить? — шепотом спросил Антос.