От Дебреценского железнодорожного вокзала до здания, в котором располагалось руководство Венгерской коммунистической партии, мы строем прошли по улице Яноша Араня с пением революционных песен. Жизнь в городе била ключом. Город почти не пострадал от войны, и мы с удивлением смотрели на витрины магазинов, ресторанов и кафе. На улицах мы встретили много военных и гражданских. Кроме офицеров в советской военной форме здесь можно было увидеть представителей английской, американской, французской и югославской военных миссий. Было много гражданских с повязками на рукавах. На стенах домов были расклеены многочисленные плакаты и воззвания.
Наряду с распоряжениями командования Советской Армии, отпечатанными на венгерском языке, в которых предписывалось не прекращать или возобновить работу школ, церквей и магазинов, висели воззвания, выпущенные различными политическими партиями. Здесь можно было увидеть плакаты Венгерской коммунистической партии, Национальной крестьянской партии, Независимой партии мелких сельских хозяев и довольно много плакатов социал-демократов.
Нас, партизан, больше всего поразило то, что в городе находилось много венгерских офицеров. Это была та часть хортистского офицерского корпуса, которая принадлежала к узкому кругу лиц, преданных генерал-полковнику Беле Миклошу Дальноки, генерал-полковнику Лайошу Верешу и генерал-лейтенанту жандармерии Габору Фараго. Все они носили военную форму хортистской армии, на которой можно было видеть награды, полученные за заслуги в войне против Советского Союза. Сам генерал-лейтенант Габор Фараго, являвшийся одним из руководителей борьбы против партизан, сейчас выступал как член Независимой партии мелких сельских хозяев и занимал во Временном правительстве пост министра общественного снабжения.
Нам в то время видеть все это было более чем странно, так как в Красногорской антифашистской школе мы слышали лекции Ласло Рудаша о классовой борьбе, о диктатуре пролетариата, а на практике видели совершенно иное. В открытом бою нам, партизанам, приходилось значительно легче, так как мы знали, что тот, кто в нас стреляет, и есть наш враг. А теперь мы видели в составе Временного правительства лиц, которые преследовали и коммунистов, и партизан. Ум наш отказывался понимать такое!
В партийном центре коммунистов днем и ночью шла работа. Было очень приятно видеть, с каким воодушевлением и подъемом работали коммунисты, деятельность которых затрагивала не только уже освобожденные советскими войсками районы Венгрии, но и ту часть территории страны, которая пока еще не была освобождена. Повсюду создавались партийные организации коммунистов, во главе которых вставали венгерские ветераны, принимавшие самое активное участие в создании Венгерской Советской Республики в 1919 году, в гражданский войне в Советской России, старые опытные рабочие и безземельные крестьяне, которые не жалели своих сил в борьбе за новую жизнь.
Здесь же, в Дебрецене, началось формирование новой демократической венгерской армии с тем, чтобы хотя бы несколько венгерских дивизий смогли принять участие на стороне Советской Армии в окончательном разгроме фашизма. Нас, недавних партизан, партия направляла в новую демократическую армию, в органы государственной безопасности или в партийную охрану. Были и такие, кого направили в сельское хозяйство для проведения раздела земли или на работу в партийные органы.
В один прекрасный день, когда я вместе с Рекаи и Марковичем направлялся в партийный центр, мы, к огромному удивлению и радости, встретились с товарищем Ногради, который сказал, что он и Андраш Тёмпе только накануне прибыли в Дебрецен из Шальготарьяна, где осталась вся группа. Не дожидаясь моего вопроса, Ногради успокоил меня, сказав, что Ева жива и здорова и на днях приедет в Дебрецен.
Спустя несколько дней товарищ Йожеф Реваи вызвал к себе командиров и политкомиссаров партизанских групп. Собрались товарищи Шандор Ногради и Андраш Тёмпе, Дюла Уста и Шандор Хорват, Миклош Рекаи, Янош Маркович и я. Товарищ Йожеф Реваи сказал, что хочет представить нас членам Временного правительства.
— Пусть посмотрят, — продолжал он, — на представителей Венгерской коммунистической партии, которые с оружием в руках сражались против фашизма.
Через несколько минут после этого разговора мы отправились в здание, в котором размещалось Временное правительство.
Каждое министерство занимало в ту пору всего две-три комнаты. Одна из них отводилась под кабинет министра, в другой размещался секретарь, а в третьей — весь остальной аппарат.
Читать дальше