Михаил Демиденко - За Великой стеной

— Мои мальчики не умеют подобающе вести себя в приличном обществе, — сказал Комацу. — Я приношу извинения.

Комацу закрыл глаза: лицо его было печальным. Ох эти самураи! Обожают мистику. Все у них идет по ритуалу. Даже когда варили китайцев живьем в котлах, они делали это с серьезным видом.

— Кио ку мицу! — произнес как молитву Комацу.

У меня по спине побежали мурашки... «Кио ку мицу» — гриф, его ставили во время прошлой войны на документах. «Совершенно секретно, при опасности сжечь»!

Комацу не забыл старого и ничему не научился новому. Он действовал по раз и навсегда заложенной в нем программе. Комацу... Бывший офицер божественного микадо. Возможно, военный преступник, сумевший избежать возмездия. Так или иначе, он не вернулся на родину, затерялся среди чужих островов, став слугой мадам Вонг.

А может, и не только мадам?

Может, он связной кемпейтай? [33] Японская контрразведка. Был же случай, когда на японскую уголовную полицию вышел бывший «сотрудник» мадам, но не дошел до явки — кто-то предупредил гангстеров о предателе. Возможен и такой вариант. Вполне возможен. Густой замес... И мне почему-то уже не хотелось разбираться, что на чем заварено.

Тетрадь

«...Это он! Я почувствовал его приближение, как птица приближение змеи. Богам было угодно, чтобы наши пути опять перекрестились...»

«...Если со мной что случится в ближайшие часы, это значит — он узнал меня. Будь проклят, отравитель! Пусть у него растут воловьи копыта, лицо обезобразит проказа; суставы распухнут от ревматизма, а черви источат его тело, как старую тутовницу!..»

«Кажется, пронесло! Он не узнал меня. Надо бежать. Я убегу подальше от моря, потому что море стало дорогой, на которой мы встречаемся. Я спрячусь в маленькой деревне. Мы убежим с Дин. Прежде всего я должен спрятать ее. И спрячу дневник, потому что, если со мной что случится, тетради будут жить среди людей и, может быть, найдут того, кто их прочтет. Дин уйдет с работы и поселится у старого Томаса. Он нам будет отцом...»

Нет смысла приводить на память все выдержки из дневника Пройдохи. Они сумбурны, отрывисты, порой противоречивы — видно, парень последние дни жил напряженно, нервно, тыкался по углам, как загнанная мышь. Проанализировав записи, кое-что дорисовав, я так представил себе порядок происходивших событий.

Новая встреча Ке с Комацу произошла случайно. Меньше всего о ней предполагал сам Комацу. Произошла она здесь, в Макао, при весьма щекотливых обстоятельствах. Пройдоха не смог полностью разобраться в загадках, которые поставила перед ним жизнь, и винить его в этом было несправедливо. Для того чтобы найти правильный ответ даже на элементарную задачу: «Сколько будет дважды два?» — нужно уметь считать хотя бы до четырех. Многое осталось неразгаданным и для меня, хотя запас информации у меня намного богаче, чем у вьетнамского парня, поэтому буду рассказывать о фактах лишь с приправой домысла, если читатель позволит так осторожно назвать мои расшифровки к тексту дневника.

В Макао проводилось совещание гангстеров. Весьма своеобразное. Колониальные португальские власти, безусловно, знали о нем, так как на совещании присутствовал господин Лобо, фактический финансовый директор португальской колонии, владелец четырех банков, пяти отелей, двух газет, таксомоторной компании, пяти школ, больницы, всех кинотеатров Макао, король контрабанды золотом, доктор экономических наук, глава компании «Лобо энд компани лимитэд», он же товарищ Хо Ин, член КПК, депутат Всекитайского собрания народных представителей, то есть член правительства маоистского Китая. Его присутствие на совещании гангстеров говорило само за себя. Смешно думать, что правая рука не знала, что творит левая. Встреча произошла в праздник весны, когда в колонию разрешен въезд с континента. А это тоже не может быть весомым прикрытием визита трех пекинских «кадров», тем более что приехали они на своей машине с опознавательными знаками, одетые в шерстяную униформу, в которой ходит сегодня весь Китай (разумеется, не в шерстяной, униформа из шерстяного материала открыто подчеркивала большие полномочия эмиссаров). Глупо предполагать, что португальская полиция и ПИДО [34] ПИДО — тайная полиция фашистской Португалии. , ведущие неусыпную слежку за всеми подозрительными лицами, не проследили маршрут машины, которая беспрепятственно прошла КПП, промчалась по улицам Макао и остановилась у небольшого особнячка, утопающего в зелени, недалеко от единственной достопримечательности колонии — грота Камоэнс с памятником поэту.