Норман Льюис - Зримая тьма

— Вы, наверно, хотите лицезреть владыку? — спросила Мэри.

Она подошла к двери в дальнем конце комнаты и несколько раз вибрирующим голосом пропела: «О Джи, Джи!»

— Он ремонтирует электропроводку в бильярдной, — пояснила она, — и сейчас придет. Не хотите ли снять плащ? Сегодня я побывала в центре города. Ну, знаете!

Мэри вызвалась внести свой вклад в облегчение участи арабских женщин в Эль-Милии, и это постоянно придавало ей бодрость и наполняло энтузиазмом.

— Ну и жизнь ведут здесь некоторые женщины!.. Уж я-то знаю.

На лице у нее играла улыбка, которую я назвал бы мужественной: Мэри улыбалась так, словно страдала от сильнейшей головной боли, но решила не замечать ее.

— Чем же это объяснить? — поинтересовался я. — Отсутствием у них возможности заняться самоусовершенствованием или просто недоеданием?

Мы были с Мэри в приятельских отношениях, к моему подшучиванию она относилась с полным спокойствием. Она уже принялась наставлять меня на путь истинный, когда на лестнице послышались шаги Джи Джи.

Джи Джи вошел в комнату, словно спортсмен, покидающий футбольное поле. Он переложил отвертку в левую ладонь и крепко пожал мне руку.

— Надеюсь, я не заставил вас ждать, старина? — спросил он и, взмахнув отверткой, добавил — Ну и проводку тут сделали!.. Садитесь, Стив, Мэри, не дашь ли ты нам чего-нибудь выпить? Хотите смирновской водки, Стив? — Он ухмыльнулся, не сомневаясь в моем отказе.

— Виски, — ответил я, — и очень немного.

— Мэри, попробуй угостить Стива виски

«Белл». Я уверен, оно ему понравится. Так что же нового у нас на трудовом поприще, Стив?

— Уже два часа с вами пытаются связаться по телефону, но безуспешно. Вот почему я и приехал сам. Новости хорошие: скважина номер семь все же дала нефть.

Мэри даже взвизгнула от радости, и Джи Джи удивленно взглянул на нее.

— Да, новости хорошие… Мэри, Стив не любит вино со льдом.

Мэри поставила перед нами наполненные стаканы.

— Ну-с, мальчики, оставляю вас одних с вашими секретами, — проговорила она и выпорхнула из комнаты.

Мы отпили по глотку. Джи Джи был великолепен в своем невозмутимом спокойствии. Он сидел, как бы позируя перед одним из тех фотографов, которые снимают только великих людей. Я знал, что пройдет несколько минут, прежде чем он будет готов к обсуждению новостей. Джи Джи не разрешал себе проявлять такие чувства, как удивление, радость или гнев. Если бы ему сообщили о пожаре скважины, он сказал бы: «Скажите, какая неприятность, а?» — и перевел бы разговор на другую тему.

— Вы думали о продлении контракта, Стив?

— Нет. Могу я дать ответ через несколько дней?

— Когда угодно. Не торопитесь. Вы же знаете, мы будем рады, если вы останетесь с нами.

— Благодарю.

— Между прочим, я слышал, что вы как будто намерены устроиться у нас поосновательнее?

— Поосновательнее?

— Я хочу сказать — жениться, обзавестись семьей. Может, я что-нибудь перепутал?

— Впервые слышу.

По правде говоря, я прекрасно знал не только об этом слухе, но и о том, как он возник, и сожалел, что сам способствовал его возникновению. Ничего у меня не вышло, я передумал и не хотел больше вспоминать об этом.

— Жаль, — услышал я голос Джи Джи. — Это пошло бы вам на пользу. Вот и Мэри так думает. Вам обязательно нужно жениться, даже если вы и не понимаете, насколько это необходимо.

Он умолк, ожидая ответа, но я лишь улыбнулся, не желая продолжать разговор на эту тему.

— Значит, скважина номер семь все же дала нефть, — снова заговорил Джи Джи. — В конце концов, она все же дала нефть. Подумать только! Кстати, а с давлением все в порядке?

— При старой технике скважина бы фонтанировала.

Джи Джи понимающе кивнул, потом прошел по разделявшему нас персидскому ковру и положил мне на колени какую-то вещицу.

— Очаровательно, правда? Мэри недавно стала членом клуба, рассылающего по подписке произведения искусства. Это задумавшийся Бодисатва. В прошлом месяце она получила «Давида» Донателло.

Я полюбовался статуэткой и вернул ее Джи Джи. Мне вспомнилось, как он однажды по секрету сказал, что всеми силами старается походить на всесторонне развитого человека эпохи Возрождения.

— Значит, скважина номер семь все же отличилась, — повторил он. — А знаете, Стив, должен признаться, что более отвратительной скважины мне Не приходилось бурить в своей жизни. — Он покачал головой, словно осуждая расточительность любимого сына. — Прямо-таки ужасная скважина, Стив. Вы представляете, сколько труб мы в ней сломали?