13.
Дневальный по бараку широко распахнул дверь в темное, давно не проветриваемое помещение и громко, весело гаркнул:
— Савва, дуй на КПП. Кум приказал. Там до тебя гости приехали. Жена, кажись.
— Какие там гости? — буркнул тоскливо Гридин, отбрасывая старую, зачитанную, в жирных селедочных пятнах газету. — Мне до звонка месяц остался. Какая, к лешему, жена?
…Возле высоких, металлических ворот, усиленных сверху колючкой, в нарядном, голубеньком платье стояла красивая, молодая женщина с необычайно зелеными, радостно распахнутыми глазами. Рядом с ней в мокрых, видимо только что описанных штанишках, копошился светловолосый пацаненок лет двух, может быть чуть старше, увлеченно лепивший пирожки из песка.
— Здравствуйте, Савелий Александрович. — протянула она ему свою узкую, прохладную ладошку. — Я все сделала, как вы и хотели: купила домик прямо возле речки… Хорошая такая речка, тихая… Коровенку, поросенка и даже мотоцикл для вас…
— Для меня? — Опешил зэка. — Наташа, ты!?.. Мне!?..
— Ну да. Кому же еще? — искренне удивилась девушка и, бросив ласковый взгляд на мальчика, добавила:
— Если вы, Савелий Александрович, согласитесь меня с таким приданым в жены взять…
Гридин посмотрел на Наташу, на сына ее и, прислонившись к теплым, крашенным зеленым листам лагерных ворот, закурил…
— Да я же старый для тебя, зоренька. Старый…
— Вовсе и не старый, правда, Саввушка?
Мальчик подошел к Савелию и протянул ему грязную пыльную ладонь, коверкая слова, заученно проговорил, потешно, словно для поцелуя, вытягивая губы:
— Папка, здравствуй…
Часовой, прятавшийся от полуденного солнца в тени от будки, громко намекающе кашлянул…
— Да, да — зачастил Гридин. — Я сейчас…
Потом подошел к девушке и, словно не веря в ее реальность, слегка дрожащими пальцами прикоснулся к ее щеке…
— Что, Наташа, и адрес скажешь? — словно все еще сомневаясь в чем-то, протянул Савелий.
— Конечно. — рассмеялась девушка и протянула ему бумажку с заранее написанным адресом…