Михаил Ляшенко - Из Питера в Питер. Повесть

Миша Дудин угрюмо допытывался:

- Что нас, на тот свет везут, что ли?

И доспрашивался до того, что Аркашка своей собственной рукой дал ему по затылку.

Миссис Крук распорядилась, чтобы несколько дней готовили особо вкусные обеды, например котлеты с подливкой и компот из сухих вишен. Но и к этому отнеслись с иронией, как к недостойной хитрости. Они во всем видели теперь обман.

Двери вагонов совсем не открывали, хотя пришло наконец настоящее лето. На него не хотели смотреть, на лето. Ни Володе Гольцову, никому другому не приходило в голову выскочить из ползущего поезда собирать цветы, радоваться солнцу, бабочкам…

Они перестали без нужды выглядывать из вагонов и на станциях, где поезд делал остановки. На первой же остановке, когда отодвинули двери, увидели на телеграфных столбах, в нескольких шагах, голые, раздувшиеся трупы повешенных. Пахнуло жутким зловонием. И у каждого повешенного, даже у мальчишки, в распоротый живот была засунута рыбина, торчал рыбий хвост… Это развлекались казаки атамана Калмыкова, лейб-гвардейцы Колчака, люди-звери. Потом несколько ночей все это виделось в кошмарах…

Начались загадочные события. Вдруг пропала Библия Круков, самая драгоценная для них вещь. На ребят это не произвело впечатления. Шумела и возмущалась одна Катя:

- Надо быть последней свиньей, чтобы так обидеть людей!

- Подумаешь, - презрительно вздернула носик Тося.

Когда же Ларька выразил надежду, что Круки как-нибудь не помрут без своей Библии, Катя едва опять с ним не поссорилась, остановило Катю лишь крайнее удивление, что ее не понимают…

В самом деле, кому нужна какая-то задрипанная Библия? Заодно ребята обижались и на бога. От него тоже не было никакого толку. Одно время, еще в приюте, имела хождение теория, что все испытания посланы им господом богом за их грехи. Находилось немало чудаков и чудачек, которые молились, надеясь облегчить свою участь. Но никому это не помогло. Теперь, на втором году своего путешествия, они растеряли даже ту поверхностную веру, которая когда-то теплилась.

День или два Круки крепились. По теории миссис Крук, которой, конечно, придерживался и Джеральд Крук, никого нельзя было обижать подозрением. Тем более подозрением в воровстве.

На третий день Энн Крук не выдержала и решила потолковать с Ростиком. Несмотря на все свое благочестие, Круки теперь неплохо разбирались в ребятах.

- Я знаю, что мальчики относятся к вам с уважением, вы у них вроде босса, - сказала миссис Крук, невольно краснея за эту невинную ложь. - У меня и у мистера Крука к вам просьба. Помогите, пожалуйста, найти нашу Библию…

- На шо мне ваша Библия? - искренне удивился Ростик. - Кому она нужна?

- Я тоже думаю, что она никому здесь не нужна, кроме меня. За нее никто ничего не даст. Тем более книга на английском языке. - Миссис Крук печально глядела на плоскую, невыразительную, но вроде бы обиженную физиономию Ростика. - А мне моя Библия дороже всего. По ней молилась моя мать. Маме эта книга досталась от бабушки…

На глазах Энн Крук повисли слезы. Ростик мельком взглянул на нее и чуть заметно усмехнулся: ему было приятно, что американка перед ним плачет…

- На шо мне ваша Библия, - повторил он развязно. - Как что, так Гмыря виноват.

- Я вас не виню, что вы! - вытирая пальцами глаза, миссис Крук поспешила успокоить Ростика. - Но вы хорошо знаете всех мальчиков, и они вас знают… Может, вы нам как-то поможете?

- Ларька тоже всех знает! - торжествуя, усмехнулся Ростик. - И Аркашка! Чего ж вы их не позвали? Все Гмыря…

- Может, позову и их. Но сначала хотела посоветоваться с вами. Не объявить ли о награде тому, кто найдет Библию?

- Что ж, объявите, - отвернулся Ростик.

- Мистер Крук хотел подарить свою ручку…

- Ту ручку, которую он носит во внутреннем кармане? - пожелал уточнить Ростик.

- Ту самую. С золотым пером.

- Не знаю, - сказал Ростик, с видом человека, делающего колоссальное одолжение. - Я, конечно, могу поговорить с ребятами…

Он хорошо знал, кто стянул Библию. В изощренном уме Ростика - если подобные ухватки называются умом - тотчас сложился заманчивый ход. Он решил, что получит свое с обеих сторон - с Круков ручку Джеральда, «вечное перо», на которую Ростик давно положил глаз, а с похитителей Библии - тоже что-нибудь стоящее, за обещание их не выдавать…

Впрочем, Ростику не пришлось трудиться и пожинать лавры. Через несколько минут после того, как он, торжествуя заранее, покинул Энн Крук, к ней вошла Катя, все еще гневно сверкая синими глазами и тяжело дыша. Ясно было, что она только что выдержала очередную схватку за торжество справедливости.