Михаил Ляшенко - Из Питера в Питер. Повесть

- Какая это новая Россия? - поинтересовался Ларька, но Николай Иванович только взглянул на него пристально и пожал плечами:

- Не знаю точно, какая она будет, но сердца и умы ваши ей понадобятся.

Наибольшей симпатией стал пользоваться английский язык, который взялся вести Джеральд Крук. Даже Аркашка, довольно прохладно относившийся к учебе, английским неожиданно увлекся и обнаружил недюжинные способности. Ему было неудобно, что он, потешавшийся над всеми, кто учился, схватил пятерку по английскому… Аркашка объяснил:

- Язык скитальцев морей… Пригодится для мировой революции!

Круки знали, что Аркашка сирота, и беседовали с ним чаще, чем с другими. Они осторожно выясняли, помнит ли он своих родителей, кто у него остался из близких…

Аркашка уверял ребят, что Джеральд Крук его боится.

- Он не выдерживает моего взгляда, - твердил Аркашка. - Мой взгляд вообще редко кто выдерживает…

Все с интересом следили за тем, как на уроке Аркашка гипнотизирует мистера Крука, не сводя с него черных, трагических глаз. Действительно, Крук, раз и другой поглядев с беспокойством на Аркашку, вставал, подходил к нему, вздыхал - «бедное дитя…» - и осторожно брал его за плечо. Аркашка независимо и гордо высвобождал плечо, Джеральд Крук, покачивая головой, растерянно возвращался на свое место…

Кончилось это тем, что Круки захотели усыновить Аркашку.

Новость вызвала широчайший интерес. Все приставали к Аркашке Круку, как его немедленно прозвали, требуя подробностей о будущей жизни в Америке.

Смит еще крепче подружился с Аркашкой, рассказывая ему и всем, кто желал слушать, какие перспективы ждут каждого мальчика в богатейшей стране мира.

- Захочешь, станешь великим путешественником, как Пири! Или великим изобретателем, как Эдисон! Или великим артистом, как Чарли Чаплин! - разглагольствовал Майкл. - Но все равно ты будешь миллионером! А это самое главное!

- Я? Миллионером? Вы что! - Смуглые щеки Аркашки потемнели от негодования, из возмущенных глаз посыпались грозные молнии. - А я надеялся, Майкл, что вы мне друг…

- Конечно, я вам друг. Потому и желаю самого лучшего. Знаете, как в Америке спрашивают о незнакомом человеке? Спрашивают: сколько он стоит?

- Как это?

- Какой у него доход. Сколько у него денег. Отсюда - и отношение к человеку. Вот вы сейчас ничего не стоите, а если будете миллионером…

- Я ничего не стою?

- Вам это не обидно, вы еще мальчик. Но если бедняк - взрослый, ему очень стыдно… Значит, он ни на что не годен. Был бы годен, стал бы миллионером.

- А вы - миллионер? - брезгливо справился Аркашка, готовый немедленно расплеваться и с Майклом.

- Пока я стою гораздо меньше, - признался Майкл.

- А Круки - миллионеры?

Смит слегка улыбнулся:

- Я думаю, они никогда не будут стоить столько… Но у меня есть план. И вы можете мне помочь. Тогда мы оба станем миллионерами…

- Надеюсь, вы шутите, - сердито сказал Аркашка. - По-моему, нет ничего подлее, чем быть миллионером.

- Почему? - удивился Смит. - Сначала попробуйте, потом говорите. Разве вам не хочется и то и другое… в общем, делать все, что только придет в голову? Чтобы можно было все. Исполнять все свои желания. Это могут только миллионеры.

- Насчет миллионеров у меня одно желание, - свирепо ответил Аркашка. - Собрать их в кучу и утопить в самом глубоком месте океана, чтобы ни за что не вылезли!

- Вы сердиты, потому что у них есть деньги, а у вас их нет, - помолчав, сухо сказал Смит и отошел.

Ростик, с интересом выслушав эту беседу, пристал к мистеру и миссис Крук, выясняя, почему они решили усыновить Аркашку, а не его. Он уверял, что произошла ужасная ошибка, которую, впрочем, не поздно исправить.

- Он не хочет, а я хочу быть миллионером, - объяснял Ростик Крукам. - Аркашка анархист, большевик, вы что, не знаете? Он вам таких наделает дел в вашей Америке… А я для вас очень подходящий…

- Но ведь у вас есть родители, мама! - удивлялась миссис Крук.

- Да ведь кто их знает, есть ли, нет ли, - рассуждал Ростик, для убедительности прижимая руки к груди и вдумчиво, проникновенно вглядываясь в миссис Крук. - Может, их давно поубивали. Да и какие это родители? Вот, пожалуйста, бросили сыночка. А я должен жить? Должен. Может, я вас и мистера Крука полюбил больше всех?

И Володя чувствовал, что несколько расстроен. Он, собственно, не желал, чтобы его усыновляли, его устраивали родители, хотя он в трудные минуты тоже очень на них обижался. Могли бы все-таки что-то сделать, постараться. Только о себе думают, эгоисты. До единственного сына дела нет… Но менять их на Круков Володя не хотел. И все же ему было досадно, что выбор пал на Аркашку…