Михаил Ляшенко - Из Питера в Питер. Повесть

- Будет! Вы все знаете! До лета еще дожить надо! Вам четырнадцать лет, а вы задаете вопросы! Это просто нахальство! Мы только что ели американскую пищу. Бесплатно! Вы понимаете, что это значит? Заплатила Америка! И эта великая страна протягивает нам руку, чтобы вытащить из крови, грязи, из лап смерти! Надо пасть на колени и благодарить этих святых людей, а не задавать вопросы…

- А что, нельзя? - откуда-то от двери раздался всем знакомый голос Ларьки.

- Можно, - сказал Майкл Смит. Он хотел продолжать по-русски, но запутался, улыбнулся и стал говорить по-английски.

- В Петроград и Москву сейчас нельзя, - переводил Николай Иванович. - Идет война, очень жестокая. Вас могут перестрелять. - Смит скорчил рожу и показал - «пиф-паф», как это может быть, очень правдоподобно… - И там, в Москве и Петрограде, ужасный голод. Вам сейчас действительно повезло. Но если вы принимаете нашу помощь, мы несем за вас ответственность, за вашу жизнь и здоровье. Вы получите и тут и в Петропавловске хорошую еду, хорошие классные комнаты и спальни, хорошую одежду… Будет, наконец, то, за чем вы ехали на Урал. Много развлечений и удовольствий - походы по диким местам, рыбная ловля, походы на лодках под парусом - там много озер…

- А мама? - не выдержав, перебил Смита Миша, думая о своем. - Может, ее уже нет, с голода померла?..

Хотя по первому впечатлению ребят Джеральд Крук выглядел добрым волшебником, а Энн Крук - ведьмой, та большая дружба, которая потом установилась между ребятами и четой Круков, началась с душевной близости между Энн Крук и Катей Обуховой…

Еще когда они жили в приюте, миссис Крук остановила выпуклые, похожие на стеклянные глаза на Кате и велела ей подойти.

- Вы Катя Обухова? - спросила она.

- Да.

- Я - Энн Крук. Сейчас разгружают зимние вещи. Оденем сначала младшие классы, девочек. Не возражаете?

- Я? Нет…

Энн Крук повернулась, словно по команде «кру-угом!» и твердо зашагала в приютскую кладовую. Катя удивленно шла за ней. В кладовую только что сгрузили груды курток с воротниками, теплого белья, чулок, ботинок. От всего этого пахло кожей, морозом, пряжей… Тут же стояли Олимпиада Самсоновна и Анечка. Казалось, они с удовольствием принюхиваются к забытым запахам…

- Это Катя Обухова, - сказала им миссис Крук. - Она согласна. Пусть начинает?

- Пусть, - послушно кивнула Олимпиада Самсоновна.

- Мы пошли, - рубила миссис Крук, обращаясь к Кате. - Вы отвечаете за то, чтобы все маленькие девочки были довольны. Вот ключи.

Катя молча взяла ключи, а Энн Крук повернулась - «кру-угом марш!» - и увела за собой Олимпиаду Самсоновну и Анечку.

Катя растерянно смотрела им вслед, сжимая ключи…

Когда через двое суток все девочки младших классов были одеты в зимнее и им подогнали, как умели, белье, суконные сарафаны и пальтишки, Катя хоть и побледнела от усталости, охрипла и еле двигалась, но чувствовала себя счастливой…

За эти двое суток Энн Крук ни разу не заглянула в кладовую. И когда с младшими было покончено, она не похвалила Катю и не упрекнула ни в чем, а велела опять:

- Одевайте старших девочек.

Конечно, и Тося и другие старшие помогали Кате возиться с малышами, копались во всех вещах, между делом облюбовывая себе наряды… Но потребовалось множество дипломатических ходов, выдержка, такт и весь Катин авторитет, чтобы и эта бурная процедура кончилась благополучно…

- Кому поручим одевать мальчиков? - осведомилась Энн Крук, когда Катя доложила ей, что с девочками удалось разобраться.

- Ручкину, Гольцову и Колчину, - посоветовала Катя.

- Давайте, - кивнула миссис Крук. Катя назвала фамилии тех же ребят, которых рекомендовала Олимпиада Самсоновна. - Скажите от моего имени, пусть берутся за дело. Они вас послушают?

- Конечно, - пожала плечами Катя и этим окончательно завоевала доверие решительной американки.

Через день Круки пригласили Катю на вечерний чай. Когда Катя пришла, миссис Крук сообщила:

- Джеральд, это Катя.

- Я знаю, дорогая, - пророкотал мистер Крук, широко улыбаясь.

- Она будет мне помогать.

- Очень хорошо, дорогая.

Едва они уселись за стол, как миссис Крук уставилась на Катю круглыми, голубоватыми глазами и сказала:

- Вы хотите что-то спросить?

- Да, - призналась Катя. - Я хотела спросить, с кем же сейчас ваши дети…

Джеральд выпрямился, и лицо его, казалось, вытянулось. Но Энн Крук не дрогнула. Как обычно сухо, она сообщила Кате: