Клайв Касслер: Корсар

Над кормой «Сакра» внезапно поднялись два белых облачка, и тут же грянули выстрелы. Одно ядро упало метрах в пятидесяти левее носа, второе далеко за кормой.

Стюарт с Лафайетом переглянулись, и Генри озвучил то, о чем подумали оба:

— У них на корме мощные пушки. В два раза дальнобойнее наших.

— Мистер Джексон, возьмите десять градусов влево, — приказал Стюарт, чтобы сбить прицел канонирам пиратов. — После каждого выстрела делайте то же самое: уводите корабль в сторону ядра, упавшего ближе к цели.

— А если в нас попадут, какие будут указания? — выпалил боцман.

За такую наглость Джексона полагалось высечь, однако Стюарт ответил:

— В этом случае за сегодняшний день вам не заплатят. Молите бога, чтобы борта «Сирены» пострадали меньше, чем ваш кошелек!

Ветер у берега совсем стих. Треугольные паруса «Сакра» беспомощно обвисли, «Сирена» же продолжала идти полным ходом. Бриг приближался к корсару с кормы, но на случай обстрела двигался не прямо, а под небольшим углом. Со ста пятидесяти метров «Сакр» дал залп из трех пушек и ненадолго скрылся в облаке порохового дыма. Два ядра пролетели высоко над мачтами «Сирены», третье срикошетило от корпуса, не причинив вреда.

Стюарт сокращал дистанцию между кораблями, с каждым мгновением повышая шансы на удачный выстрел. Он видел, что остальные пушки корсара не поворачиваются в их сторону, и дожидался, пока арабы перезарядят три только что стрелявшие.

— Огонь по готовности!

Четыре карронады ударили по врагу с таким грохотом, что даже Генри испуганно попятился. Нос брига заволокло дымом, который тут же рассеялся вдоль бортов. Стрелки на мачтах палили без передышки, укладывая пиратов, которые прятались за планширью.

Быстро прогремели еще два выстрела, и последствий первого залпа никто оценить не успел. «Сакр» ответил орудиями всего борта. Карронаду с уже горящим фитилем опрокинуло, ядро угодило прямо в расчет соседней пушки — два канонира погибли, нескольких ранило. Ярко полыхнули мешки с порохом. Четвертое по счету ядро попало в грот-мачту, но та устояла, а пятое и шестое — в фальшборта, и кругом засвистели щепки, острые, опасные, словно пули.

— Мистер Джексон, спустите часть парусов грот-мачты, иначе мы ее потеряем! — скомандовал Стюарт, перекрикивая шум боя. — Мистер Лафайет, на нос, тушите огонь и готовьте к бою карронады!

— Есть, сэр! — Генри отдал честь и под огнем пиратских мушкетов бросился на нос.

Контратака «Сирены» оказалась успешной: на «Сакре» тоже свирепствовал пожар. Какой-то пират раздавал указания абсолютно спокойным голосом, словно ничего не произошло. Его черная борода выделялась на фоне длинного белого одеяния, а от уголков рта свисали белые усы. Большой крючковатый нос почти касался верхней губы.

На чужой взгляд Сулейман аль-Джама обернулся. Даже за сотню метров Генри почувствовал волны ненависти. Дым очередного залпа заслонил вражеского капитана, и Лафайет бросился на палубу: прямо перед ним разлетелась в щепки планширь. Он поднял голову. Аль-Джама по-прежнему смотрел на него.

Генри отвернулся.

Он добежал до носа и быстро отдал приказ ведрами заливать пламя. Упавшая карронада вышла из строя, но ее соседка была в полной исправности. Генри сам возглавил расчет: юный мичман, командовавший носовыми орудиями, обгорел дочерна.

Генри навел пушку и поднес к запалу тлеющий фитиль. Орудие тут же с грохотом отъехало назад. Он велел матросам чистить ствол и лишь потом глянул на «Сакр». Ядро пробило в борту брешь, в которую виднелись корчащиеся на палубе канониры ближайшей пушки.

— Заряжай! — скомандовал Стюарт.

Корабли расстреливали друг друга в упор, словно не слышащие гонга боксеры. Уже темнело; на таком расстоянии целились по вспышкам, которые мелькали то здесь, то там.

Огонь с «Сакра» слабел: его орудия одно за другим выходили из строя. Вскоре все пушки триполийского корсара замолчали. Выждав минуту, Стюарт приказал сближаться.

— Абордажная команда готова!

Матросы хватали абордажные крюки, чтобы намертво сцепить корабли бортами, а также пики, топоры и сабли. Генри убедился, что на полочках обоих пистолетов достаточно пороха, и обнажил саблю.

Оставляя за кормой пенный след, «Сирена» ринулась к «Сакру», точно разъяренный бык. Полетели абордажные крюки. Вот борта соприкоснулись, и Лафайет прыгнул на вражеский корабль.

Едва его ноги коснулись палубы, она задрожала. Пушки «Сакра» молчали специально, чтобы подманить американский бриг поближе. Залп из двенадцати орудий ударил по высадившимся на палубу, и Стюарту пришлось резко развернуть корабль. Моряки отчаянно рубили канаты в надежде освободиться.