Уилбур Смит - Горящий берег

— Не все, — негромко возразил Майкл. — Для солдата весна — время смерти.

— О Мишель… — начала она и замолчала, глядя на стеклянную дверь с выражением, которое заставило Майкла быстро обернуться.

К ним приближался мужчина, высокий, рослый, широкоплечий. Увидев Сантэн, он остановился и пронзительно, оценивающе посмотрел на нее. Голубые глаза, борода густая, но аккуратно подстриженная как у короля [32] Георг V, король Великобритании с 1910 по 1927 годы. .

«У него глаза Майкла! — подумала Сантэн. — Но они гораздо свирепей».

И она вздрогнула.

— Дядя Шон! — воскликнул Майкл и отпустил ее пальцы. Он сделал шаг вперед, протянул руку, и эти свирепые глаза обратились к нему и смягчились.

— Мальчик мой.

«Он его любит, — поняла Сантэн. — Они очень привязаны друг к другу».

Она внимательнее вгляделась в лицо генерала. Загорелый, кожа потемнела, точно выдубленная, вокруг рта и этих невероятных глаз — глубокие морщины. Нос крупный, как у Майкла, и крючковатый, лоб широкий, высокий, а над ним шапка густых волос — темных, с серебряными нитями, блестящими на солнце.

Они разговаривали, все еще не разнимая рук, и Сантэн поразило их сходство.

«Да они одинаковые, — поняла она, — разница только в возрасте и силе. Скорее как отец и сын, чем…»

Свирепые голубые глаза снова обратились к ней.

— Так вот эта юная леди…

— Позволь представить тебе мадмуазель де Тири. Сантэн, это мой дядя генерал Шон Кортни.

— Мишель мне много рассказывал… — запинаясь, начала Сантэн по-английски.

— Говори по-фламандски, — быстро вмешался Майкл.

— Мишель мне много о вас рассказывал, — охотно подчинилась она, и генерал радостно улыбнулся.

— Вы говорите на африкаансе! — ответил он на том же языке. Когда он улыбнулся, весь его облик изменился. Свирепость, почти жестокость в чертах, которую она заметила, стала казаться иллюзорной.

— Это не африкаанс, — возразила она, и они пустились в оживленное обсуждение; через несколько минут Сантэн поняла, что генерал ей нравится — и своим сходством с Майклом, и разительными отличиями, которые она обнаруживала в них.

— Давайте перекусим! — воскликнул Шон Кортни и взял ее за руку. — У нас так мало времени…

Он сел за стол.

— Майкл сядет сюда, и мы поручим ему резать цыплят. Я займусь вином. — Шон произнес тост: — За нашу следующую встречу втроем. — И все выпили, хорошо понимая, что их ждет: со своего места все слышали разрывы снарядов.

Они оживленно болтали, генерал быстро и без малейшего труда прерывал неловкое молчание, и Сантэн поняла, что, несмотря на суровую внешность, он исключительно грациозен и изящен; но она все время чувствовала на себе пытливый взгляд голубых глаз генерала и ту оценку, которая за ним крылась.

«Отлично, mon gйnйralе, — вызывающе подумала она, — смотрите сколько хотите, но я — это я, а Мишель — мой». Она подняла подбородок и ответила на его взгляд прямо, без жеманства, и смотрела, пока не заметила, как он еле заметно кивнул с одобрением.

«Так вот кого выбрал Майкл, — думал между тем Шон. — Лучше бы это была девушка из нашего народа, которая говорила бы на нашем языке и придерживалась нашей веры. Мне хотелось бы гораздо лучше узнать эту девушку, прежде чем дать благословение. Я бы хотел дать им время подумать друг о друге и о последствиях, но не сегодня. Завтра будет новый день. Бог весть, что он принесет. Как я могу испортить им единственное мгновение счастья? — Он смотрел на нее в поисках порочности или неприязни, слабости или тщеславия, но видел только маленький, дерзко выпяченный подбородок, рот, который легко смеется, но столь же легко застывает и суровеет, темные умные глаза. — Она сильна и горда, — решил Шон, — но, думаю, будет верна ему, у нее хватит сил, чтобы пройти весь путь».

И вот он улыбнулся, одобрительно кивнул и заметил, как девушка расслабилась; он видел, с какой любовью и вниманием смотрела она на Майкла.

— Ну, хорошо, мой мальчик, ты ведь явился не за тем, чтобы жевать эту жесткую птицу. Скажи, зачем ты нагрянул, и посмотрим, сумеешь ли ты меня удивить.

— Дядя Шон, я просил Сантэн стать моей женой.

Шон старательно вытер усы и отложил платок.

«Не испорть им дело, — предупредил он себя. — Их счастье должно оставаться безоблачным».

Он взглянул на них и заулыбался.

— Ты не удивил меня — просто ошеломил. Я не считал, что ты способен на что-то разумное. — Он повернулся к Сантэн. — Конечно, юная леди, у вас хватило здравого смысла не принять его предложение?