Александр Бруссуев - Прощание с Днем сурка

— Бум, — сказал Стюарт, сделав назад пару шагов. Камуфляжное тело снопом ухнуло на палубу.

— Эх, вашу мать, — добавил он и подобно дровосеку дважды приложился к затылку уже лежащего без чувств, а может и признаков жизни, человека обрезком трубы.

— Бум, бум, — непроизвольно резюмировал я.

Никаких эмоций, никаких сомнений: или они — или мы. Мы — это два оставшихся пока на свободе члена экипажа многоцелевого сухогрузного теплохода «Элсмир». Хотя, какая это свобода, если она ограничена несколькими квадратными метрами машинного отделения. Ну, а они, стало быть, группа негодяев, можно сказать бандитов, захвативших наше беззащитное судно. Назвать их благородным словом «пираты» язык просто не поворачивается: сразу представляются суровые покрытые морщинами и шрамами лица в банданах и серьгах с повязками на одном глазе и решительностью во взоре другого. Эти настоящие пираты укоризненно грозят какими — то узловатыми и без намека на маникюр пальцами: «только попробуй наше светлое имя применить к этим несчастным ублюдкам!»

У нас было преимущество, потому что мы очень надеялись, о нашем существовании вооруженные хулиганы Малаккского пролива пока не догадывались. Ну а, вступив на тропу войны, Стюарт анд ми, оказывались вне всяких законов: от группы свирепствующих молодчиков пощады ждать не придется, тем более, после того как мы, походя, скучая и позевывая, замочили их лепшего корифана, вероятно кровного брата каждому второму после первого местных головорезов. А также скупые на выражения и сухие, как сухари, слова из международного морского закона, относящегося к пиратам и террористам, со скучной аббревиатурой ISPS выразят отношение к нашим поступкам со стороны государственных институтов: должны сдаться на милость к террористам, покорно встретив неминуемый конец. Ибо, волею случая, оказавшись незамеченными, должны были быть наказаны, послужив уроком другим заложникам. Простите нас умные антитеррористы, добровольно сдаваться для жесточайших побоев или вполне вероятной смерти как-то ноги не идут. Если захваченных членов экипажа не перестреляли сразу, то вероятно и без нас не перестреляют: ведь не смогут же они помочь в нашем изловлении, в самом-то деле. Хотя, конечно, все это лирика. Пес их знает, как будут себя вести эти бандиты.

Только бы добрый друг, старпом, псякрев, не настучал в услужение. От него можно ждать всего. Маленький, иссиня — черноволосый, глаза, как бусинки, всегда радостно поблескивают, как у попавшего в ведро мышонка. Картавит, его английский с польским акцентом похож на инопланетный сленг. Прозвали его на пароходе «Чарли Чаплином» — походка была ну точной копией маленького бродяги. Очень настораживало в Анджее его паническое неприятие алкоголя. Я предположил, что он закодирован. Характер от подобных мероприятий не улучшается. Вот он и вредничал, собака, как только мог.

Однажды перевозили мы пшеницу в трюмах. Груз, как то водится, карантинные службы подвергли оздоровительной фумигации. То есть, какими — то хитрыми шестами запихнули в самую глубь ничего не подозревающей пшеницы маленькие бомбочки. Те в установленное время после закрытия крышек трюмов благополучно взорвались и распространили вокруг себя ядовитую ауру. Вредители вынуждались к прекращению жизненного цикла. А если крышки имели некоторую негерметичность, то окружающие млекопитающие вскоре тоже могли почувствовать легкое недомогание: головокружение, рвота, понос, обморок, кома. Лишь бы обморок не предшествовал поносу. На подходе к Чилийскому порту Талкохуана, благо стояла вполне спокойная погода, крышки начали подымать для проветривания. Все разумно — к началу выгрузки все маломальские яды улетучатся в атмосферу. К тому же ветер очень удачно зашел на бак. Непонятно мне было лишь то, что старпом, с энтузиазмом взявшийся за руководство, решил посмотреть, а нет ли кого под полубаком, лишь после открытия крышек. Обрядили пару матросов в халаты химзащиты, нацепили противогазы, указали направление движения и дали по волшебному пендалю для ускорения. И пошли слоники, спотыкаясь и толкая друг друга, на разведку. Филиппинские, если учитывать национальный колорит, слоны — инвестигейторы.

Спасибо, что дошли, а не сбились с пути где-нибудь.