Александр Бруссуев: Война мертвых

Не помню сам, как я вошел туда,

Настолько сон меня опутал ложью,

Когда я сбился с верного следа.

Но к холмному приблизившись подножью,

Которым замыкался этот дол,

Мне сжавший сердце ужасом и дрожью,

Я увидал, едва глаза возвел…

Данте – Божественная комедия.

Самый жесткий страх страшащегося – легкомыслие

тех, о ком он печется.

Томас Манн.

И третий Ангел последовал за ними, говоря громким

голосом: кто поклоняется зверю и образу его и принимает

начертание на чело свое или на руку свою, тот будет пить

вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше

гнева Его, и будет мучим в огне и сере перед святыми

Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить

во веки веков, и не будет иметь покоя ни днем, ни ночью

поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание

имени его.

Откровения Иоанна Богослова, глава 14, стих 9 – 11.

Вступление.

В том, что каждому воздастся по его поступкам, а также по Вере его, могут сомневаться либо законченные лицемеры в угоду законченным тупицам, либо сами тупицы: в большинстве своем мерзавцы, охотно решающие по своему усмотрению судьбы окружающих – близких ли, далеких – людей. Можно тешить себя надеждой, что правильное положение в обществе на нынешней мирской Земле в нынешнем его материалистическом состоянии – это конечная точка успешного приспособления к этому обществу и его антиморальной морали.

Человек, ну, или то, что считается человеком, в таком случае запросто лелеет мысль: а больше ни хрена не будет. Власть и гордыня от этой власти – это самое стабильное состояние всего мира, и так будет всегда. Властьимущие ни умирают, они, блин, сродни богам. Они, блин, бессмертные.

Однако всегда находятся мудрые люди, которые всерьез считают: за все придется платить. Душа для того и есть, чтобы радоваться или страдать. И совесть, как завет Творца, тоже есть. Вот она, Совесть, и будет судить, когда кончится жизнь земная, и начнется жизнь неземная. Или не жизнь, но что-то, вероятно, начнется.

Совесть и будет гласом Господним, который скажет: да ты, приятель, нагрешил на искупительное погружение в Геенну огненную сроком на вечную вечность. Или просто на вечность. Или – добро пожаловать в Райские кущи. Это, уж, кто как нагрешил.

Но если в совести и душе схожи все люди – ну, по крайней мере, одной человеческой породы – так отчего же так тягостно жить этим самым людям, по крайней мере, одной человеческой породы?

Вероятно, потому что портится порода. Вероятно, потому что портят эту породу. И так повелось, вероятно, с самой казни Христа.

Иисус, как Спаситель, конечно, указал путь спасения души, но Он также и разделил всех людей на тех, кто истязал Его и радовался Его истязаниям – плохие, и тех, кто верил в Него и Ему сострадал – неплохие. Кого больше?

Говорят, поровну. Попы так говорят. Равновесием это называют и тайной исповеди.

Но вероятнее всего то, что неплохие немногочисленны. И с каждым годом, веком и тысячелетием их делается все меньше и меньше. Куда ни плюнь – в плохого попадешь.

У всякого святого есть свое прошлое, но не у всякого святого есть место в будущем. Достаточно исказить события, чтобы они стали маловразумительными. Ну, а дальше – кирдык, то есть, забвение.

Человек по сути своей делает ошибки, вероятно, потому что ищет свой Путь. Но, блин, попробуй угадай, куда же Путь этот может привести. Остается только верить – ничто не напрасно. Верить себе, близким своим, верить в Господа.

И совсем не верить тем, кто по глупой корысти вторгается в минувшее. Может быть, они и благоговеют от мысли, что меняют ход истории. Ведь был когда-то Бенкендорф, а в нынешнем времени есть Медынский. Да мало ли этих властных и провластных фигляров, что жили когда-то или ныне живут. Но одни уже померли, другие непременно помрут. И тогда – милости просим к ответу!

Останется от человека бессмертная душа, а у души, понятное дело, совесть. Другие чувства, типа страха, ответственности и даже любви – притуплены, а некоторые, например, чувство голода, холода и жажды – вовсе отсутствуют. До поры, до времени, конечно.

А совесть как заговорит! В самом деле, голос Господа в каждом из нас – это голос нашей совести. Хочешь – слушай, а не хочешь – становись президентом РыФы или какой-нибудь Белоруссии. Но потом обнаруживается, что все едины перед Творцом, а уж совесть молчать не будет, припомнит все.