Георгий Травин - Снайпер

Волжин с интересом посмотрел на Пересветова, с которым и в запасном полку находился в одной роте, но знал о нем только одно: зовут его Ваня.

Смуглое скуластое лицо Пересветова дышало здоровьем и энергией. Маленькие зоркие глазки посматривали весело. Он подмигнул Волжину и сказал гулким басом:

— Была б винтовка, оптика будет!

Волжин улыбнулся в ответ — этот спокойный, уверенный в себе парень ему явно понравился. Как хорошо, что они оказались теперь в одном отделении! Волжин не подозревал, что свела их не судьба, не случайная перетасовка людей, а воля командира батальона капитана Ивлева, который сам распределял по подразделениям снайперов и следил за ними с первого их шага в полку.

Общность положения сразу же сблизила Волжина и Пересветова. Очень скоро они стали друзьями. Пензяк и уралец, Пересзетов и Волжин одинаково радовались, что Родина послала их на такой важный, такой героический фронт — оборонять город Ленина, колыбель Великой Октябрьской социалистической революции. Ни тот, ни другой раньше не бывали в Ленинграде, но, как и многие советские люди, знали даже улицы этого города, площади, мосты, не говоря уже о дворцах, и любили все это.

— Посчастливилось нам с тобой, Ваня, — говорил Волжин, — большая честь выпала на нашу долю!

— Надо думать, как ее оправдать, — добавлял Пересветов, менее пылкий и более рассудительный.

Им посчастливилось не только с фронтом, но и с частью: полк Зотова был отличный полк. Сам Зотов прославился еще в войну с белофиннами, и офицеры у него были боевые. А солдаты с гордостью называли себя «зотовцами». Полк оборонял ответственный участок Ленинградского фронта — клин, вбитый нашими войсками в кольцо блокады и очень досаждавший гитлеровцам.

У стен Ленинграда враг был остановлен и загнан в землю. Война приобрела позиционный характер. Начав закапываться, гитлеровцы продолжали это дело с немецкой обстоятельностью, будто сами оказались в осаде.

Все больше уходили в землю обе стороны, опутывались колючей проволокой, огораживались минными полями, обрастали дотами и дзотами.

Но Советская Армия не увязла в окопах. Она вела активную оборону. Врагу не давали покоя, непрестанно тревожа его и нанося ощутительные потери огневыми налетами; разведка боем перерастала в кровопролитные схватки; частные операции потрясали широкие участки фронта. Больше всего гитлеровцы опасались (и не зря, как показало будущее) прорыва их фронта. Но все же бывали и периоды относительного затишья (огневые налеты в счет не шли, они стали привычным делом).

Пополнение прибыло в полк Зотова как раз в дни такого затишья. Считалось, что на фронте очень тихо, хотя уже по пути в полк маршевая рота попала под обстрел немецкой дальнобойной артиллерии и двое были ранены осколками снарядов.

— На ходу получили боевое крещение, — говорили солдаты и радовались, потому что не оказалось среди них трусов. Никто не побежал в панике. Все залегли и встали по команде.

В окопах ежедневно политработники читали газеты, беседовали на всевозможные темы, начиная с вопроса о «втором фронте» и кончая астрономией, к которой солдаты проявляли особенный интерес, потому что близко была Пулковская обсерватория, разрушенная гитлеровцами.

Глубоко в сердце Волжина и Пересветова запала беседа, которую провел однажды в их батальоне парторг полка лейтенант Боков. Это был вдохновенный рассказ о величии Ленинграда, его незабвенном историческом прошлом, прославленных заводах и научных учреждениях, о бесценных сокровищах культуры. В словах парторга чувствовалась горячая влюбленность в город, В воображении слушателей возникало грандиозное и величественное творение русского народа, воспетое Пушкиным, архитектурные ансамбли знаменитых зодчих и заводы — цитадели революции. Парторг сумел немногими словами нарисовать впечатляющий образ города. И когда все как бы увидели перед собой этот чудесный образ, парторг сделал небольшую паузу, потом сказал просто:

— Все это гитлеровцы хотят смести с лица земли. Они сбрасывают бомбы на самые прекрасные здания. Они хотят уничтожить Ленинград.

Гневный гул прокатился в ответ. Многие из сидевших солдат вскочили на ноги. Чей-то молодой и звонкий голос выкрикнул:

— Не бывать тому!

— Да, этому не бывать, — сказал парторг. — Город Ленина врагу мы не отдадим. Ни шагу назад мы не сделаем. А, собравшись с силами, пойдем вперед!

Потом парторг предложил обменяться мнениями. Попросил слово солдат-ленинградец.