Александр Грачёв - Сквозь мартовские снега. Лесные шорохи

— Дальше хода нет, — отрешенно, как бы про себя, молвил Житнев. — Что будем делать, Ашот?

— Будем думать, командир?

— Присядем, отдохнем, — объявил Житнев.

Они расселись до бортам возка, тяжело дыша.

— Не понос, так золотуха, язви его, — тихо сказала Вика, и все рассмеялись ее излюбленной поговорке.

А подумать, поистине, было над чем. Справа еще продолжалась отвесная стена каньона, слева встал отвесный обрыв утеса. Именно им заканчивалась та самая отножина увала, с гребня которого Мурутян увидел дымок какого-то жилья. Идти по обледенелым валунам — дело безнадежное, скользко да и опасно в том случае, если лед растает и забурлит талая вода. Взбираться на увал с возком и грузом почти безнадежно, крутизна градусов в сорок пять и большая высота — метров триста.

— Предлагаю такое решение, — объявил Житнев после долгого раздумья, — вернуться назад, в распадок, где ночевали, и оттуда перевалить хребет, там более пологий подъем.

Так и было сделано. Пока они возвращались к месту ночлега, а потом поднимались на гребень первого увала, солнце поднялось почти к зениту, было около двенадцати часов дня.

— Ну, где твое «жилье»? — опросил Житнев Мурутяна. — Не видно даже никаких признаков.

— Вон там оно должно быть. — Ашот показал в направлении, где заканчивался у реки третий отсюда увал, пологий, сбегающий прямо к берегу.

— А вот там что? Видишь, дымок? — Он курился у подножия второго отсюда увала, почти у самой реки.

— Этого я не видел. Там был дым, а тут, по-моему, легкий парок.

— Наверное, ты что-то напутал, Ашот. — Житнев зорко вглядывался вдаль. Однако, спустимся туда.

Немедленно начали спуск в долину, в том направлении, где курился дым или пар. Вскоре разглядели — это был пар. Но ведь впереди еще один увал. Мурутян утверждал, что именно за ним видел дым.

Преодолев выступ бугра — он на время закрыл дымящуюся точку, — все сразу увидели огромную плешину — горячие ключи! Тотчас же оттуда поднялись два лебедя и взмыли вверх. Они направились на северо-восток, куда двигался караван.

— Зимуют на теплых ключах, — объяснил Ашот.

— Ясно, горячие ключи, зимуют, наверное, — молвил Житнев.

Так оно и оказалось, перед ними были горячие источники. Их насчитывается на Камчатке несколько сотен. Примерно на площади гектара вся земля парила. Тут и там дымили озерки, некоторые доходили до двадцати — тридцати метров в поперечнике. Не над всеми клубился пар. Иные даже имели небольшие забереги льда или белые подпаренные наплывы снега.

Часы показывали начало второго, когда караван остановился возле горячих источников.

— Ну и что будем делать дальше? — спросил Житнев.

— Преодолевать следующий бугор, — отвечал Мурутян.

— Нет, сначала пообедаем и отдохнем.

— А знаете что, — воскликнул Житнев после обеда, — вы все отдыхайте, а я пойду в разведку. Мне хочется убедиться — на самом ли деле впереди есть жилье.

Подъем на следующий увал оказался труднее, чем на предыдущий. Житнев более чем за час смог преодолеть его, шагая на снегоступах. Едва поднялся он на гребень и внимательно осмотрел окрестности, как сразу увидел за следующим увалом, у самой реки на откосе, дымок и собачью упряжку. Она была хорошо видна на белизне снега. Да, это было действительно жилье! До него оставалось примерно около километра. Надо было только пересечь долину.

Не раздумывая, Житнев зашагал вперед. В это время возле упряжки появился человек. Вскинув ружье, Житнев дважды разрядил его в воздух, почти дуплетом, первый и второй подряд. Потом заложил еще два патрона, приготовился сделать новые выстрелы. Теперь возле упряжки появился еще один. Они постояли с минуту. Потом окрылись куда-то. Житнев замер, стараясь все разглядеть. Вот они вновь показались. Житнев еще два раза выстрелил в воздух. И тут увидел нечто необычное: двое мгновенно исчезли, потом вскоре появились и снова куда-то скрылись. «Наверное, готовят помощь», — подумал пилот и присел на снег отдохнуть. Вскоре двое вновь появились возле собачьей упряжки, что-то быстро погрузили на нарты. А потом… потом случилось что-то невероятное. Собачья упряжка помчалась прочь, в противоположную сторону от Житнева.

Не веря своим глазам, пилот поднялся, долго наблюдал за удаляющейся упряжкой. Да, она уходила вниз по руслу реки.

«Что за чертовщина? — проговорил он про себя. — Почему? Надо разгадать это дело».

И он сколько было сил зашатал вперед. Почти час потребовалось на то, чтобы добраться до загадочного жилья. Перед ним предстала любопытная картина: в откосе крутого склона темнела припертая палкой дверь, поверх — снег, из него торчит жестяная труба. Весь снег вокруг двери истоптан, на нем там и тут видны красные пятна крови, а в одном месте, неподалеку от двери, весь снег пропитан кровью. Житнев осторожно убрал палку, подпирающую дверь, и открыл ее. Перед ним была темная, закопченная землянка, пол устлан сопревшей травой, справа и слева — топчаны, застланные сеном, посредине — стол из необтесанных жердочек, справа в углу — жестяная, прогорелая по бокам печь.