Фарли Моуэт - Трагедии моря

Парализованный от страха при мысли, что атакован акулами, я замер в воде, глядя на приближающиеся живые торпеды. Еще мгновение — и вот они уже поочередно проносятся с обеих сторон так близко от меня, что мне кажется, я чувствую прикосновение их гладких, лоснящихся тел.

Тут я понял, кто они такие, распознав в них морских свиней по мордам и характерным для дельфинов почти черным спинам и белым бокам. Страх покинул меня, и я с интересом ждал, что будет дальше. Описав круг, стая вернулась, не сбавляя скорости хода. На этот раз вожак, целиком выскочив из воды, словно огромный снаряд, пронесся дугой над моей головой, а его (или ее) ведомые повторно пронеслись у меня с боков. После этого они исчезли. Я поплыл обратно к голове пирса и оставался там до самой темноты, но они так и не вернулись. Как сказали бы моряки, они подняли сигнал — и ушли.

В последний раз я видел живых морских свиней в 1976 году. Это опять было весной, но на этот раз я проезжал по дамбе через Кансо на автомашине. Подъезжая к восточному концу канала, через который теперь проходили в Гат все морские суда, я увидел группу людей, внимательно всматривающихся в воду. Достав бинокль, и я осмотрел близлежащую поверхность залива — и снова увидел их, этих быстрых лоснящихся маленьких китов, с которыми я впервые столкнулся здесь же четверть века назад.

На этот раз их было всего семь и они не рассекали воду с удивившей меня когда-то скоростью движущейся торпеды. Медленно, как будто в нерешительности, они описывали круги метрах в сорока пяти от закрытых ворот шлюза. Пока я с недоумением наблюдал за ними, из своего поста управления вышел и встал рядом со мной начальник шлюза. Это был мой старый знакомый, и после обмена приветствиями я спросил его, чем это там были заняты морские свиньи и часто ли ему случается их видеть?

«Нет. Теперь не часто. Когда Гат перекрыли, на следующее лето целыми сотнями они подходили с моря, а кроме них большие стада гринд и даже несколько крупных китов, ну и конечно, миллионы и миллионы сельдей и макрелей. Но сквозь дамбу ведь не пройдешь. Киты повернули вспять и ушли в море, а вот морские свиньи задержались до августа: они то приходили, то уходили, возвращаясь каждые несколько дней, словно желая проверить, не свободен ли путь в пролив. Однажды, когда были открыты восточные ворота, целое стадо проникло в шлюз и я, пожалуй, пропустил бы их через него, если бы не боялся, что мой начальник учинит мне за это разнос.

После этого они не возвращались сюда долгие годы. Но пару лет тому назад появилось примерно такое же стадо. Может, это было то же самое стадо, не знаю. Как не знаю, что у них сейчас на уме, ведь они определенно чего-то ждут, разве не так?» Он по

молчал и посмотрел в сторону Гата, туда, где дымили трубы новых промышленных предприятий, построенных после прокладки дамбы. «Во всяком случае, я надеюсь, что эти сукины дети на скоростных катерах на этот раз оставят их в покое. В прошлом году они гоняли их весь уик-энд [107] Week-end (англ.) — дни отдыха в субботу и воскресенье. — Прим. перев. и, как я слышал, застрелили парочку — просто так, ни за что, ни про что».

Будут ли обыкновенные гринды и некоторые родственные им формы когда-либо снова плавать в Море Китов — вопрос спорный. Хотя прямое их истребление человеком сократилось, похоже, что мы продолжаем их убивать косвенно и непреднамеренно путем интенсивного загрязнения морей. В водах от Новой Шотландии до Нью-Брансуика в теле обыкновенных гринд были обнаружены чрезвычайно высокие концентрации ядовитых химикатов, и это бедствие, кажется, усугубляется со временем.

Когда-то в Море Китов водилось множество мелких китов других видов. Одним из наиболее привлекательных было желтовато-белое создание, достигавшее более пяти метров длины и до тонны веса. Будучи весьма общительными, они собирались в большие стаи, насчитывающие сотни особей. Эти создания обладали голосом, который четко воспринимался человеческим ухом, за что и заслужили прозвище «морской канарейки», данное им первыми китобоями. Нам они известны как белые киты, или попросту белухи.

Белуху относят к арктическому виду, поскольку в наше время она обладает значительной численностью только в Арктике. Но так было не всегда. В 1535 году, когда Картье достиг верховьев реки Св. Лаврентия, он обнаружил, что тамошние воды кишат «рыбой неизвестного нам вида… с белыми как снег туловищем и головою. В этой реке их очень много. [Индейцы] зовут их «адхотуйс» и говорят нам, что они очень хороши на вкус». В 1650 году Пьер Буше встречал белых китов на всем протяжении реки от устья реки Сагеней до места, где сейчас находится Монреаль: «От Тадусака до Квебека видишь, как они то и дело выныривают из воды — их здесь исключительно много, они очень длинные и крупные и от каждой можно получить не меньше барреля жира». Шамплейн также отмечал «большое количество белых морских свиней в реке» и отменное качество их жира, за который дают большие деньги.