Иосиф Халифман - Четырехкрылые корсары

Однако водящиеся в Западном полушарии Полибии пигмеа, с их описанными Смитсом гнездами величиной с апельсин, — все справочники подчеркивают изящность их отделки и «украшения, состоящие из пятен, покрытых нежным гексагональным скульптурным рисунком», — Даршену так и не встретились.

Но полибиями он занялся совсем недавно. Впервые осы попали в поле его зрения гораздо раньше, когда он, осматривая ульи своей маленькой пасеки, находил их тела на дощечках, положенных под летками. Так легче проверять, что выбрасывают пчелы за ночь. Снимая крышки со своих ульев, чтоб осмотреть соты, он замечал у открытых медовых ячеек схватки с налетчицами. Позже, в 1963 голу, ему довелось по просьбе пчеловодов Южной Франции вплотную заняться исследованием биологии средиземноморского шершня Веспа ориенталис, о коварной охотничьей повадке которот мы уже знаем. Это враг пасек, пожалуй, даже более грозный, чем пчелиный волк.

Чтоб познакомиться с шершнем поближе, надо было заполучить доступ в его гнезда, хотя бы узнать, как они возникают, как вырастают в них новые поколения.

Ранней весной Даршен выловил на водопое нескольких шершневых самок, которые, сооружая зачатки гнезд, используют в качестве строительного материала также и землю. Им приходится увлажнять ее, чтоб легче разминать и придавать крупицам требуемую форму. Выловленных самок Даршен унес в лабораторию и здесь каждую поселил в ящичек размером 60х50х50 сантиметров, прикрытый сверху стеклом. Часть ящиков затемнил, другие оставил освещенными. В одной из боковых стенок каждого ящика — заслонка. Отодвигая ее, можно без труда ставить на дно плошку с водой, мед, часовое стекло с сырым мясом, бумагу, землю, впускать в ящик живых пчел.

Не все освоились в этой обстановке. Одни раньше или позже погибли, другие, стоявшие на свету, принялись строить из земли и бумаги занавес, скрывавший их от наблюдения

Только в трех ящичках шершнихи заложили открытые гнезда: соорудили ножку-стебелек и основу ячей. Вскоре одна — № 1 — прекратила всякую строительную работу и лишь принимала пишу, а когда Даршен подсаживал в ящик живых пчел, нападала на них и обезглавливала, оставляя тела нетронутыми. В двух других ящиках на стебельках выросло по нескольку ячеек. Но только в одном основательница (№ 2) засеяла ячеи яйцами, а едва из яиц вывелись личинки, стала их кормить и всячески обхаживать. Гнездо было выстроено на боковой стенке и хорошо просматривалось.

В третьем же ящике гнездо оказалось прикреплено к крышке. Поэтому не сразу выяснялось, что ни в одной из выстроенных здесь восьми ячей нет яиц. Оса № 3, так и не начав засевать ячеи, погибла от несчастного случая. Тогда в ящик № 3 с выстроенным гнездом из 8 ячей Даршен поселил бастовавшую осу из ящика № 1. И она с ходу в один день — засеяла все 8 ячей и принялась ревностно выполнять материнские обязанности. Оболочек над сотом обе шершнихи не стали строить, вели себя словно в дупле. С появлением в гнездах личинок самки стали потреблять гораздо больше мясной подкормки, отщипывая ее крошечными кусочками. Но они не сразу относили корм личинкам, а подолгу разминали его в жвалах, да, похоже, не просто разминали, а еще и обливали каким-то выделением, что ли? Во всяком случае, и на глаз видно было: мясной комочек постепенно теряет красный цвет, светлеет, становится почти белым.

— Должно быть, — высказал предположение Даршен, — оса таким образом облегчает личинкам усвоение корма.

По записям в дневниках наблюдений видно было, что продолжительность отдельных стадий, время, необходимое для роста личинки, прежде чем она окуклится и уединится под накладываемой матерью крышечкой, в обоих семьях не одинаковы.

Особенно значительно различие в стадии личинки.

Еще отметил в дневнике Даршен: с началом кормления вылупившихся личинок заметно учащалось посещение плошки с водой, да и водопои стали более продолжительными, как если б наряду с кормлением личинок самка и поила их.

Дневник изобилует любопытными деталями, живописующими разные моменты жизни разрастающегося гнезда. Даршен отметил грубость ячейковых стенок, их неодинаковую толщину, мелкие недоделки. Однажды при осмотре угол краевой ячейки оказался поврежден, но хозяйка гнезда так его и не починила. Все говорило о большой спешке: основательница гнезда торопилась поскорее довести самых сильных личинок до куколочных кондиций. Личинки, которые почему-то хуже развивались, медленнее росли, раньше или позже выпивались матерью, после чего она сызнова засевала освободившуюся ячейку. Сначала запечатала крышечкой первую, затем вторую, третью и на каждом этапе не отвлекалась заботами об отстающих, но подгоняла рост сильнейших, тех, кто ближе всего к окукливанию.