Иосиф Халифман: Четырехкрылые корсары

В то же время возникающие под небом незнакомых широт и меридианов обиталища всем знакомых ос не подсказывают ли, что природа демонстрирует наглядную модель явления многозначимого? Не подастся ли здесь сигнал, несущий ободряющую, обнадеживающую информацию для всех, кто задумывается над вопросами продления жизни? Не окажутся ли Тасмания и Новая Зеландия Галапагосом в истории науки о продлении жизни? Иначе говоря, не освещают ли Мегалополисы Океании дорогу для макробиотики, для геронтологии?

Тот факт, что однолетний во всем мире вид прижился и стал образовывать многолетние семьи в Африке, на островах Океании, не говорит ли, что этими четырехкрылыми не зазорно заняться более серьезно и пристально, чем делалось до сих пор. И, может быть, именно осе предстоит стать тем четвертым насекомым, которое будет удостоено памятника?

Думается, то должен быть памятник не какому-нибудь определенному виду ос, но всей этой массивной группе жалоносных перепончатокрылых, уже выявленных систематиками и еще ожидающих открытия и описания.

Это должен быть памятник всему миру ос, всем осиным мирам и их неутомимым и бескорыстным исследователям — прошлым, настоящим и будущим.

Как скульптура в Гифу, прославляющая медоносных пчел, памятник прославит ос, опыляющих орхидею Эпипактис латифолия и ос-бластофаг — четырехкрылых богинь плодородия, превращающих бесплодные смоковницы в кормящий людей изобильный инжир.

Как австралийский мемориал в честь бабочки, очистившей целый континент от заполонивших его сорных кактусов, памятник станет признанием заслуг и полезности тысяч видов четырехкрылых корсаров — искоренителей шестиногой нечисти, наносящей урон урожаю полей, садов, огородов, бахчей, виноградников, пастбищ, лесов, цветочных плантаций.

Как алабамская статуя древней богини плодородия, вознесшей ввысь бронзового долгоносика — эмблему губительного следствия монокультуры, жучка, открывшего агрономам глаза на причины хлопковых неурожаев, поднимется монумент в честь насекомого, подсказавшего науке путь к новой победе. Когда-то Фабр в своих «Энтомологических воспоминаниях» предвидел появление « науки, наученной животным » . Новозеландские паравеспула не станут ли еще одним из таких учителей?

И то был бы также памятник поколениям, еще не знавшим о существовании бластофаг, но сделавшим поразительное открытие - капрификацию инжирных деревьев: памятник автору первой естественной истории ос — Аристотелю, памятник Плинию и другим натуралистам древности, памятник и более поздним исследователям этой области — Реомюру и Линнею, Ленелетье и Соссюру, Ламарку и Дарвину, Фабрициусу и Ормероду, Дюфуру и Радошковскому, Малышеву и Тинбергену, Казенасу и Миноранскому, Даршену и Томасу, Вест-Эбергард и Спредбэри, и множеству других, а также легиону молодых, только начинающих свой путь в науку о природе для ее познания, охраны, использования на благо людей.

* * *