Александр Оленич-Гнененко - Избранное

Плевел опылили
Не его пыльцой.
К сорняку привили
Колос налитой.

Крепкий, мощный корень,
Сто стеблей на нем:
Колос во сто зерен
Над любым стеблем.

И его не сушит
Самый сильный зной.
Он живет — не тужит
На земле любой.

Ни песка, ни камня
Не боится он.
Плотный куст, как знамя:
Высоко взнесен.

Светят в небе зори.
Получи, страна,
Десять тысяч зерен
С каждого зерна!

Веселый, пытливый и смелый,
Ты снова собрался в поход,
И снова волна зашумела,
И ветер исканий поет.

Шагай же, где не было следа,
Где люди еще не прошли,
Чтоб всюду открыть и разведать
Богатства советской земли.

Ты видел Каспийское море
И бьющий о скалы прибой.
Кавказа высокие горы
Сверкали в снегах над тобой.

Встречали тебя и поили
Кубань, и Аракс, и Кура.
Тебя ледники леденили,
Томила в пустынях жара.

В гранитные двери Урала
Ты вышел на новый простор.
Там грозная песня марала [7] Марал — сибирский олень.
Гремит над вершинами гор.

Там синим туманом окутан
Другой поднебесный хребет.
Широкие реки текут там,
И в мире подобных им нет.

По ним, как стеклянные глыбы,
Со звоном проносятся льды,
И спорят гигантские рыбы
С напором весенней воды.

Размыты волною и ливнем
Обрывистые берега.
Там мамонта желтые бивни
Нацелены в сердце врага.

На отдыхе в реку ныряя,
Охотник со дна достает
То камень с отточенным краем,
То рог, превращенный в копье.

И дикие гуси, под осень
Снимаясь с гнездовий своих,
В зобах самородки уносят
Неведомых рек золотых.

Искать — человечье призванье,
Дорога в горах не близка.
Спеши же к реке без названья:
Пусть названа будет река!

Всходи на отвесные стены
Над пенной таежной рекой.
Врубайся в руду молибдена
Упорной стальною киркой.

Два легких ствола вместо лодки
И шест в напряженной руке…
Звенят и горят самородки,
Сшибаясь в заплечном мешке.

Ты солнца сгустившийся пламень
Добудешь из тьмы рудников,
И травы, и корни, и камни
Расскажут о тайнах веков.

Ничто их не скроет, не спрячет.
Шагай же бесстрашно вперед.
Пусть радостней все и богаче
Отечество наше живет!

В феврале метут метели,
След ровняя за собой,
Но над лесом белых елей
Вдруг проглянет, как в апреле,
Купол неба голубой.
И закапали, запели
Вперезвон и вперебой
С веток частые, капели.
Не страшны для нас с тобой
Эти поздние метели:
На поляне на лесной
Солнце встретилось с весной.

Гром лавин, шмелиный гуд,
Блеск горячий дня.
С крутизны ручьи бегут,
Пенясь и звеня.

Снег в ущельях у реки
Отступает ввысь.
Первоцветов огоньки
Вдоль тропы зажглись.

Золотой и голубой,
И каких здесь нет!
Мил в апреле мне любой
Ранний нежный цвет.

По лесам — зеленый дым
Молодых листков.
Весь в огне кизил. Над ним —
Трепет мотыльков.

Замолкает птичий свист,
Гаснет синева.
Слышу я, как дышит лист,
Как растет трава.

Стремительна и глубока
С кудрявых гор течет река.
Она, прозрачная до дна,
В июльский полдень холодна,
И в глубине, на дне у ней —
Цветные россыпи камней.
Гремя и прядая, вода
Людей скликает и стада,
Чтоб напоить в палящий зной
Кипящей влагой ледяной.
Бегут года. Гремит вода,
Не иссякая никогда!

Он режет зеленую глубь воды,
Меж водорослей скользя.
До первой и острой, как соль, звезды
Ему отдохнуть нельзя.

Семейство сельдей расплескало ртуть:
Трепещет живой садок.
Песчинки и корни у них во рту,
Цветы водяных садов.

И вновь — на поверхность и курс на ост,
Играя, берет дельфин,
И пену взметает тяжелый хвост
Сильней и быстрей, чем винт.

Утих прибой —
И голубой
Залив перед тобой.
Плывет дельфин,
Еще один,
А там за ним другой…

Наперерез
И плеск, и блеск
Атласных черных спин.
Один, другой…
Сверкнул дугой
Ныряющий дельфин.