Джеймс Купер - Долина Виш-Тон-Виш

Руководствуясь только этой скудной информацией, Дадли и его спутник, двигаясь в сторону деревни, старались выманить из своего пленника какое-нибудь признание относительно его цели, задавая вопросы с сообразительностью, не чуждой людям в запутанных и затруднительных ситуациях, когда необходимость и опасность способны напрячь всю природную энергию человеческого ума. Ответы были бессвязными и невразумительными, подчас как будто представляя собой самые тонкие уловки дикарской хитрости, а в других случаях, казалось бы, выражая умственную беспомощность на уровне самого жалкого слабоумия.

Если бы перо, которое держит в руках автор, обладало техническими возможностями театральной сцены, было бы легко сменять эпизоды этой легенды так быстро и убедительно, как это требуется для ее правильного восприятия и для поддержания надлежащего интереса к ней. То, чего нельзя сделать с магической помощью машинерии, того следует попытаться добиться менее амбициозными и, боимся, гораздо менее действенными средствами.

В тот же ранний час дня и на небольшом расстоянии от места, где Дадли поведал своему брату Рингу о его счастливой судьбе, произошла еще одна утренняя встреча между лицами той же крови и родственных связей. С той самой минуты, как небо впервые окрасилось бледным светом, предшествующим наступлению дня, распахнулись окна и двери большого дома на противоположной стороне долины. Прежде чем лучи солнца позолотили небо над очертаниями лесного массива на востоке, этому примеру трудолюбия и хозяйственности последовали обитатели каждого дома в деревне и на окружающих холмах. И к тому времени, когда сам золотой шар стал виден над деревьями, во всем поселении не нашлось ни одного человеческого существа подходящего возраста и здоровья, которое не было бы на ногах и в хлопотах.

Излишне говорить, что особо упомянутый дом в данное время служил жильем семейству Марка Хиткоута. Хотя возраст подточил фундамент и почти осушил источники его жизненных сил, почтенный и истовый приверженец веры все еще был жив. В то время как его физическое совершенство постепенно отступало перед обычным разрушительным действием природы, его нравственный облик изменился мало. Возможно даже, что картины будущего в его воображении стали меньше окутываться пеленой плотских интересов, чем когда мы встретились с ним в последний раз, и что его дух обрел некоторое количество энергии, решительно отвоеванной у телесной части его существа. В уже названный час Пуританин сидел на веранде, тянувшейся вдоль всего фасада дома, которому, возможно, недоставало архитектурных пропорций, зато не было недостатка в более существенных удобствах просторной и уютной пограничной резиденции. Чтобы получить достоверный портрет персонажа, столь тесно связанного с нашим рассказом, читателю следует вообразить себе человека, отсчитавшего пять десятков лет, с лицом, на котором глубокая и постоянная работа ума запечатлела множество угрожающих борозд; с дрожащим телом, хотя еще видны следы некогда сильных конечностей и гибких мускулов; с выражением, носившим благодаря аскетическим размышлениям отпечаток суровости, лишь слегка смягчавшейся проблесками природной доброты, которую ни приобретенная привычка, ни какие-либо следы метафизической мысли не смогли полностью стереть.

На эту картину почтенного и умерщвляющего собственную плоть возраста теперь ласково падали первые лучи солнца, освещая потускневшие глаза и изборожденное морщинами лицо с выражением бодрости и покоя. Быть может, безмятежность выражения следовало отнести столько же на счет времени года и часа дня, сколько и на счет присущего этому человеку характера. Эту кротость черт, необычную скорее своей выразительностью, чем наличием, только усиливал тот факт, что его душа как раз творила молитву, как было принято в кругу его детей и домашних, прежде чем они покидали эти отдаленные части здания, где находили отдохновение и безопасность в ночные часы. Из уже знакомых читателю и привечаемых в семейном кругу присутствовали все, а обильная провизия, приготовленная для утренней трапезы, убедительно доказывала, что их число ни в коей мере не убавилось с тех пор, как читатель познакомился с домашним укладом этого дома.