Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Остальные мятежники предпочитают остаться на месте самой первой стоянки «Баунти», на Мысе Венеры, и также разделяются на небольшие группы: Томпсон поселяется рядом с Коулманом у его тайо, Бёркетт и Эллисон — с Самнером у его местных друзей. Лишь только двое останавливаются по одиночке: Ричард Скиннер — у своей подруги, и Чарльз Чёрчилл — в семье своего тайо.

27 сентября вновь прибывшие в полном составе направились с визитом почтения к юному Ту, арии рахи. Одиннадцать месяцев назад посещение безмолвного мальчика, верховного вождя всей округи, появившегося перед гостями на плечах могучего телохранителя и одетого в белые одежды, произвело сильное впечатление на Блая. Джеймс Моррисон также описывает церемонию встречи не без волнения.

Поначалу, приблизившись к резиденции Ту, мятежники, как и в свое время Блай, не захотели обнажаться по пояс перед кем бы то ни было. Однако им шёпотом дали понять, что здесь так принято. В качестве компромисса на плечи перетанэ набросили по куску тапы и, когда делегация остановилась на берегу реки напротив фаре раа (дома вождя), тайо аккуратно скинули эту ткань. Англичане, оставшись в своих рубахах, вроде как сняли с себя «верхнюю одежду».

Тут же появился Ту. Как обычно, верхом на богатыре, укутанный белоснежной материей, и с головой, утопающей в пышной гирлянде из черных и красных перьев. Приветствуя пришельцев и их проводников, мальчик заговорил, и многие впервые услышали его голос. «Манава» («Добро пожаловать»), — произносил он, обращаясь к каждому перетанэ по очереди и называя его по имени тайо, стоявшего рядом.

Впечатленные гости передали юному вождю трофеи с Тубуаи — каменных идолов из сожженного дворца Таматоа, красные перья, оружие, одежду. Церемония закончилась показательным залпом из британских мушкетов, что особенно привело мальчика в восторг.

На следующий день, 28 сентября, Чёрчилла и Миллуорда направили с миссией мира вокруг острова. Двое мятежников должны были обойти Отахеите по периметру на каноэ, преподнести подарки всем вождям и выяснить, наконец, кто такой этот Браун и что ему здесь нужно.

Спустя почти две недели, 10 октября, посланцы мира вернулись. Вместе с ними в каноэ сидел еще один английский матрос. Тот самый Джон Браун, по прозвищу Баунд (Bound, то есть Связанный).

Выяснилось следующее. Почти два месяца назад, 13 августа у берегов Таити бросил якорь военный корабль «Меркьюри» (он же «Густав III»; то самое шведское судно с английским экипажем, что 9 августа прошло мимо Тубуаи и едва не напоролось на «Баунти»). Накануне на борту брига произошла драка, и один пьяный матрос, Джон Браун, порезал другому лицо ножом. Капитан «Меркьюри» Кокс принял решение высадить головореза на ближайшем острове от греха подальше. Видимо, этот тип доставлял немало хлопот всему экипажу.

Брауну повезло, первым островом оказался Таити. Кокс не только высадил хулигана на берег, еще он, находясь на Тетиароа, оставил там письмо-предостережение. Это послание на английском языке позже передали Поино, и мятежники смогли его прочесть. Там, в частности, было сказано про Брауна: «…Находчивый и ловкий мужчина, когда трезвый, но когда пьяный — опасен…».

(Позже это письмо каким-то образом окажется у Баунда; скорее всего, выкрадет или отберет у вождя).

Моррисон пишет, что они сразу поняли, с кем имеют дело. Очевидно, Джон Браун был из той отчаянной породы людей, которых в просторечии именуют «урками». Уголовная суть характера, жажда рискованных приключений толкают таких парней идти в море или на войну, затем в пираты или в разбойники, а затем на каторгу или на виселицу.

Таких, кстати, и на «Баунти» было несколько. Но если Куинтал и Маккой предпочли уйти с Флетчером Кристианом, то на Таити остался, пожалуй, самый отмороженный, 39-летний Мэттью Томпсон. Неудивительно, что он и Браун сразу нашли общий язык.

Обоих не любили таитяне и побаивались соотечественники, потому что и к тем и к другим оба относились не по-человечески. И у Томпсона (единственного из матросов «Баунти»!), и у Брауна не было даже своей вахины. И оба еще проявят себя во всей своей дикости…

…Несмотря на фантастическое таитянское гостеприимство, уже через месяц после прибытия, в октябре 1789-го Джеймс Моррисон начал подумывать о том, что неплохо было бы построить небольшое судно. Чтобы добраться на нем как минимум до Батавии, а затем — с оказией — и до Англии. Боцман пообщался по этому поводу с лоялистом Макинтошем и мятежником Миллуордом; согласились оба. Решили пока держать план в секрете от остальных.