Валерий Буслов - Тиша-2 идёт на Запад (сокращенная версия, сетевой вариант =Письма из Океана)

К Декабрю, когда ситуация с набором в команду начала меня несколько тяготить, вдруг, как из рога изобилия, посыпались предложения от закоренелых «Тишиных» ветеранов. Повидимому публика начала осознавать, что «Тиша» к своему окончательному Ашдодскому «Западу» основательно приблизилась, и , чтобы стать частью и этого мероприятия тоже, пора подняться на борт.

Миша Гурьевский был в команде старой «Тиши» двадцать лет назад, когда мы шли из Нью Иорка в Израиль в 1993 году. Потом он много ходил со мной на Средиземном море – на греческие острова и в Турцию. Еффи Гинзбург шел с нами из Ашдода до Сицилии в первой ноге, а потом прилетел на Канары и был в команде на переходе через Атлантику с Островов Зеленого Мыса до Антигуа на Кариббах в 2010м. А еще потом прилетел на Сент Крой ( Американские Виргинские Острова), чтобы помочь отвести «Тишу» в Нью Иорк через Бермуды в 2011м.

И уже совсем неожиданно записался в команду ( и надолго !) наш погодный ангел-хранитель и непревзойденный кок – Марик Бимбад. Марик был душой замечательной Адриатической кругосветки из Венеции по итальянскому берегу на юг и обратно в Венецию по осколкам бывшей Югославии в 2009м, потом ходил с нами через Атлантику в 2010м, и еще потом был на переходе из Нью-Иорка на Кариббы в 2011м (это когда мы играли в тудные прятки с тропическим штормом «Шон»).

Миша и Эффи подрядились пройти самый ответственный кусок – из Ричардс Бэй в Кэйптаун – ну вот подавай им Мыс Доброй Надежды, и все тут. В Кэйптауне их должны были сменить (и сменили) Марик и Рони Меир. Рони – единственный коренной израильтянин, оставшийся от обоймы претендентов. Он собирался идти с нами в предидущей (третьей) ноге, но когда мы отменили заход в юго-восточную Азию, Рони снял свою кандидатуру. В этот раз Рони идет до Бразилии. Марик – до Кариббов. После Кариббов – и до Гибралтара пока в команде только Эли и я, и хотя в таком малом составе мы прошли большую часть Индийского Океана, нам неплохо было бы обзавестись третьим. Может быть на Азоры прилетит Кирилл Куник – уже легче. После Гибралтара команда у нас скорее всего наберется, но про это говорить пока еще рано.

Я вернулся в Ричардс Бэй в середине Декабря, чтобы готовить лодку к этой последней, длинной и очень «кривой» четвертой ноге. Эли прилетел в середине Января. Миша и Еффи к двадцатым числам и мы, не теряя времени, аккуратно «вписались» в первое-же одобренное Мариком погодное окно Ричардс-Бэй – Дурбан.

Ну а теперь уже просто необходимо, хотя бы немного, рассказать про здешнее очень нетривиальное мореплавание – иначе неинтересно будет читать дальше.

11 Февраля 2014. Атлантический Океан, 120 миль к северу от Кэйптауна по дороге в Намибию.

Наверное за этим кроется какая-нибудь погодная физика, но Эли (физик по образованию и роду работы) говорит, что это метеорологическое явление и отсылает меня к Марику. Ну в общем-то оно и так понятно: мыс торчит от берега в море и ловит все ветра которые дуют, а эти ветра еще и разгоняются по дуге мыса «в любую сторону его души». Когда в 1990м мы проходили на старой «Тише» мыс Кабо Сан-Лукас ( южный кончик Баха Калифорнии ) по дороге из Акапулько в Сан Диего там дул такой сильный ветер, что «Тиша» на полных оборотах своего «Перкинса», просто стояла на месте. А прямо перед ее носом, буквально в нескольких метрах, проносились на своих пластмассовых досках наглые винд-серфистники и злорадно ухмылялись. Они-то и съезжаются со всего мира на такие мысы, где уж если дует,так дует.

В один из венецианских переходов на новой «Тише» мы проходили узкий и далеко уходящий в море мыс Спиналонга на северном берегу Крита. Там, среди ясного неба, дует такой ветер, что греки весь этот мыс заставили вышками ветровых электростанций. Одна читательница «пальцев» - знаток и любитель хороших стихов, прислала мне про Спиналонга стихотворение Кушнера. К насущному расссказу о ветрах и мысах оно никакого отношения не имеет, но стихотворение это такое прелестное, что я просто не могу отказать себе в удовольствии:

А когда мысы разделяют океаны, гигантские воздушные массы по обе стороны от несметных водных просторов такого мыса, со всеми переменами атмосферного давления и температуры от морских течений, «переваливают» через него с надлежащими последствиями, главное из которых – тяжелые и постоянные ветра.