Вольфганг Хольбайн - Заброшенный остров

— Ну, до скорого. Встретимся после рождественских каникул.

— Да-да, за это время мы отдохнем и будем в самом лучшем настроении, — подхватил Макинтайр. — И не волнуйтесь, пожалуйста. Кое о чем… — он бросил в сторону Пауля взгляд, не предвещавший ничего доброго, — …мы договоримся.

Пауль поспешно отвернулся к окну, словно увидел что-то интересное. Можно было подумать, что его внимание якобы привлек неизвестный предмет за спиной мисс Маккрудер. Капитан Винтерфельд еще раз пожал руку директору и повернулся к сыну и его другу. Макинтайр остался на пороге двери, но Винтерфельд его уже не замечал.

— Михаэль! — с радостной улыбкой воскликнул он. — Как чудесно, что мы снова встретились!

Майк ответил на твердое пожатие руки капитана и тоже улыбнулся. Но тут Винтерфельд увидел, что Майк явно не в духе. Винтерфельд склонил голову набок и внимательно посмотрел на него.

— Что с тобой? — напрямик спросил он. — Ты выглядишь так, словно не рад каникулам.

«А я и в самом деле не рад», — с горечью подумал Майк, но не произнес это вслух, а только пожал плечами.

— Тебя кто-то обидел? — осведомился Винтерфельд.

— Нет, — ответил Майк.

Но Пауль сразу перебил его:

— Да.

Взгляд отца Пауля метался между сыном и Майком.

— Чему ему радоваться? — заявил Пауль. — Он не сможет на каникулы поехать домой.

— Это правда? — удивился Винтерфельд. — Что случилось?

— Видите ли, — вмешался директор, — вчера пришло письмо из Индии. Судя по всему, там опять неспокойно. Во всяком случае, опекун считает, что для Майка было бы разумнее провести каникулы здесь, у нас, чем отправляться в провинцию, где в любой момент может на чаться гражданская война.

Винтерфельд, нахмурившись, молчал. Он был человеком далеким от политики. Будучи важной персоной в германском флоте, он не побоялся отправить сына в английский интернат и при этом продолжал служить своей стране. Что же касается Майка, то он, конечно, слышал тревожные новости, но не интересовался ими. За последние месяцы в Европе возникли два врага: Германия и Австрия, с одной стороны, и остальные страны — с другой. Ходили слухи о грядущей войне, но Майку они казались преувеличенными.

— Очень жаль, — сочувственно проговорил Винтерфельд. — Я тебя понимаю. Знаешь, я тоже вырос в интернате. Одна мысль о том, чтобы лишиться радости каникул… — Он покачал головой. — Неужели у тебя нет родственников, к которым можно поехать?

— Нет, — ответил Майк. У его умершей матери не было родных. Так утверждал опекун.

— Майк будет не один, — вмешался Макинтайр. — Кроме него, в интернате останутся еще четыре ученика. Я и некоторые учителя тоже проведем каникулы здесь.

«К сожалению», — мысленно добавил Майк, но заставил себя улыбнуться и сказал:

— Это только три недели.

— Три недели могут длиться бесконечно, — резонно заметил Винтерфельд. Он задумался. — Но, может быть, мы поступим иначе… — вдруг неожиданно произнес он.

— Как же? — спросил Макинтайр.

— Конечно, это неожиданно для вас… — Он нерешительно замолчал, но скоро заговорил снова: — А что, если Михаэля возьмем с собой? Хотя бы на несколько дней.

Майк насторожился. Макинтайр склонил голову набок, нахмурил лоб и стал похож на удивленного щенка. Но, в отличие от щенка, выражение его лица не выглядело забавным.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, что для одного печаль, то для другого радость, — ответил Винтерфельд. — Лично я собираюсь взять Пауля домой. Только, к сожалению, мы будем вынуждены провести Рождество у берегов вашей дружественной страны, господин директор. Мой «Леопольд» сломался. Старший инженер сообщил, что ремонт займет не меньше шести дней. Если Михаэля это устроит и если вы согласны, то пусть он вместе с Паулем и мною несколько дней побудет на борту корабля.

Майк удивленно вытаращил глаза. Его унылое настроение сменилось безудержным ликованием, которое, впрочем, значительно уменьшилось, когда он взглянул в лицо директора. Макинтайр нахмурился, он не был в восторге от предложения капитана. В конце концов, Иероним Винтерфельд — военный человек, а «Леопольд» — боевой корабль. Его предложение нарушало все правила, которые директор знал, и могло навлечь на него многие неприятности.

— Я не совсем уверен, но… — заговорил Макинтайр, но Винтерфельд сразу перебил его.

— Конечно, всю ответственность я беру на себя, — добавил он. — Нет ни малейших причин беспокоиться. Как я уже сказал, «Леопольд» неисправен и находится в порту. Я обязуюсь вернуть Михаэля раньше, чем мой корабль выйдет в море.