Святослав Воеводин - Ошибка Вещего Олега

– А вот мы поглядим, – отозвался Микула, не сбавляя шага. – Куда, по-вашему, молодухи из придорожных деревень подевались? В болото? Или, может, в реке сидят?

– И верно, – рассудил Неждан. – Добро и баб своих они в лес свезли и спрятали.

– Я дым чую! – заявил Путята через несколько шагов.

– Померещилось тебе, – отмахнулся Микула. – Нет ничего.

– Погоди. Повернись туда носом. Ну-ка, тяни носом. Чуешь?

Минуту или две товарищи топтались на поляне, стараясь определить точное направление. Потом Микула решительно полез через ельник.

– Тише ты, черт! – рассердился Путята. – Спугнешь добычу.

Они и впрямь чувствовали себя охотниками, подбирающимися к чуткому зверю. Руки машинально проверили, легко ли ходят клинки в ножнах, не провалились ли ножи в голенища сапог. Луки, копья и щиты остались в шалаше, ведь эти трое не собирались сражаться. Мечи были им нужны лишь на тот случай, если придется припугнуть кого-то или, допустим, заколоть в случае необходимости. Но зла встречным эти трое не желали. Если бы им сразу отдали все, чего они хотели, то они бы никого не обидели.

Чем дальше они пробирались, тем больше буреломов и упавших стволов попадалось на пути. Неждан не признавался старшим товарищам, что ему стало не по себе. Светлый лес, пронизанный солнцем, щебетом птиц и ароматом хвои, остался где-то позади. Теперь идущих окружала темная, неприветливая, молчаливо застывшая чаща. Обилие мертвых деревьев наводило на мысль о том, что живым здесь делать нечего. «Как на кладбище», – подумал Неждан и хотел было предложить повернуть обратно, когда налетел грудью на спину резко остановившегося Микулы.

– Ш-ш! – прошипел Путята, прикладывая палец к губам.

На небольшом взгорке среди толстых, почти черных стволов стояла такая же черная, гнилая с виду избенка с прорубью единственного окошка и замшелой крышей из хвороста. Это из нее тянуло дымом. Пространство между деревьями было заполнено сизым маревом.

– Пошли отсюда, – прошептал Неждан. – Тут ведьма живет. Обратит в мухоморы или ворóн, если сунемся.

Путята зачем-то присел, словно пригибаясь от стрел, и попятился.

– Дурни вы трусливые, – пробормотал Микула. – Баба молодая. Не видите, что ли?

Избушка настолько вросла в землю, что обитательнице пришлось выбираться из двери, как из норы. Единственным прикрытием ее наготы служили длинные черные волосы, свисающие прядями до живота и ниспадающие плащом на спину. Белизна кожи лесной жительницы была просто ослепительной. Грудь ее остро торчала в стороны, на теле ни волоска, живот гладко круглился.

От этого зрелища из глотки Неждана вырвался тонкий звук, похожий на нетерпеливый скулеж голодного пса, а Путята, по-прежнему пригибаясь, засеменил вперед. Микула удержал его за плечо и выступил первым. Он не прятался, потому что делать это было бесполезно: деревья стояли слишком далеко друг от друга, а кусты и папоротники на этой мертвой земле не росли.

Увидев непрошеных гостей, девка не сделала попытки бежать. Стоя на том месте, где застало ее появление мужчин, она смотрела на них, свободно опустив руки вдоль откинутого назад туловища.

– Нам бы водицы испить, красавица, – ласково и даже заискивающе пояснил Микула, когда их разделяло не более двадцати шагов. – Заплутали мы. Второй день по лесу кружим.

– Врешь, – сказала она, глядя на него немигающими глазами. – Вы недавно здесь.

– Пусть недавно, – согласился Микула, медленной поступью продвигаясь вперед. – Но пить охота. Есть дома вода?

– В доме покойница, – сказала девка. – Уходите. Не мешайте.

– Попьем – и сразу уйдем, – пообещал Микула.

Расстояние между ними сократилось вдвое. Товарищи тоже не отставали, постепенно расходясь в стороны на тот случай, если доведется начать облаву. У Неждана дрожали и слабли коленки. Путята шумно дышал носом.

– Угорел кто? – заботливо поинтересовался Микула. – Чада вона сколько! Весь лес задымила.

– Духов отгоняла. Разве не видите, сколько их здесь?

Девка повела по сторонам глазами. Кроме нее, никто ничего не заметил. Зато вблизи стали отчетливо видны синие рисунки и письмена на ее плечах, животе и ляжках. Волосы на голове девки были скреплены чем-то очень похожим на ребро небольшого зверька.

«Или дитяти», – подумал Неждан. Ноги его уже не просто слабли, а отказывались идти. Путята тоже мялся, не решаясь продвигаться вперед. Один только Микула не робел и находился уже в пяти шагах от жертвы.

– Стой! – сказала она.