Владимир Малёванный - Отшельник

Парень взрослел. Налеты, совершаемые компанией, становились более дерзкими, в их арсенале появилось оружие, а это уже квалифицировалось, как разбой. Поэтому работники МУРа взялись за эту банду всерьез. Как-то на очередном ограблении парни прокололись и кинулись врассыпную, каждый спасался, как мог. Два молодых оперативника побежали за Алексеем, в темной подворотне, наступив на обломок кирпича, парень подвернул ногу, тут его и арестовали милиционеры. К вечеру он уже находился в камере предварительного заключения, среди «разношерстных» уголовников. Ему показалось, будто он почувствовал какое-то облегчение, что-то свалилось с его плеч. На подсознании он понял – наказание заслуженное, это кара Господняя за его злодеяния.

Началось следствие, допросы. Пацан хоть и был небольшого роста и щупленький с виду, но характером выдался твердым. Все усилия следователя «расколоть» не увенчались успехом – Лёша никого не сдал.

Суд, приговор, и молодой налетчик пошел по этапу отбывать срок в детскую трудовую исправительную колонию…

Находясь в следственном изоляторе среди уголовников, новоиспеченный З. К. наслышался о порядках, существующих в зоне. Поэтому теоретически он был готов к лагерной жизни. Но, теория теорией, а практика есть практика.

Закончился период карантина, и Лёха предстал перед группой парней с красными повязками на руках. Все новенькие проходили «обработку» – что-то вроде вступительных экзаменов.

– Ну, так с кем ты будешь – с ворами или с активом? – задал вопрос парень совсем не малолетнего возраста. Как выяснилось позже за хорошее поведение и проводимую воспитательную работу в лагере, по достижении совершеннолетнего возраста, активистам давали возможность досиживать свой срок, в малолетних исправительных колониях, в качестве наставников. Бытует мнение, что если их отправить на взрослую зону, то за помощь властям их или убьют, или в лучшем случае «опустят». Поэтому они шли на любые контакты с начальством – только бы не попасть на «взросляк».

– С ворами, – озвучил заранее заготовленный ответ Алексей, в этот момент сзади ему на голову обрушилась шахматная доска. Он, потеряв равновесие, упал на пол, несколько человек принялись его пинать ногами. Затем испытуемого вновь поставили перед переростком и задали тот же вопрос, ответ последовал: – Я – вор и буду с ворами. Процедуру «обработки» повторили несколько раз, но парень не сломался.

– Ладно, веди его в барак, позже разберемся, давай следующего, – недовольно промямлил старший. Процедура прописки закончилась и Лёша влился в суровые будни лагерного бытия. Подневольное времяпровождение, скудное питание, прессинг со стороны парней в повязках – всё это заставило Алексея вспомнить о Боге.

Молитва стала больше и больше овладеватьего сознанием. Парень начал замечать, что вспоминая о своих злодеяниях и прося прощения у Бога, на душе становилось легко и спокойно. Мрачное окружение начинало видеться совершенно по-другому, оно воспринималось, как должное, как промысел Божий. Диалог с Творцом позволял открыть немощи душевные, приходила внутренняя уверенность, бытие обретало смысл и появлялся «свет в конце тоннеля».

Над Алексеем, на нарах сверху подселили паренька, его звали Филипп. Ростом он был повыше и в плечах шире его, на деле же – нерасторопный. О таких обычно говорят мямля. Ему и доставалось от всех. В принципе, в подобных местах имеет приоритет «закон курятника» – это когда для самоутверждения бьют слабого. Филиппа затюкали, и он на всех смотрел испуганными глазами, как мышь на кошку в последние мгновенья жизни.

Однажды утром Алексей встал по команде «Подъём» и увидел Филиппа, всхлипывающего у своих сапог.

– Что случилось? – спросил он глядя ему в глаза.

– Кто-то опорожнился в мой сапог, – обреченно ответил тот.

– Значит, слушай меня внимательно, – начал наставления Алексей, – чтобы с тобой ни делали, не вздумай обуть сапог. Понял? Или я сам тебя убью. Закончив монолог, он оделся и выбежал на плац на утреннюю зарядку. Когда перешли к водным процедурам, рядом с умывальником появился Филипп. Алексей вопросительно взглянул на его обувь. – Дали другие сапоги, наверное, побоялись, что узнает начальство, – отрапортовал довольный исходом событий парнишка. Это была их первая победа, которая укрепила новичка.

Вечером у них вновь состоялся разговор:

– Лёш, как тебе удается в такой обстановке быть всегда спокойным и не прогибаться?