И все-таки это были наши предки, жившие на нашей земле, говорившие на нашем языке, пусть и непохожем на современный, это были люди, в целом, такие же как мы, со своими проблемами, желаниями, или как говорили в древности «похотями», и нам всегда нужно помнить, что, если бы не было их, не было бы и нас.
Да, это был чистый, красивый и очень опасный мир, где требовалось постоянно быть настороже, где человеческие законы только-только начинали делать первые слабые попытки ограничить произвол сильного над слабым (поэтому нужно было быть сильным), где в любой момент каждый человек готов или бежать, или сражаться, чтобы выжить самому или дать возможность выжить другим ценой своей жизни.
Описать этот мир во всех его тонкостях и деталях сейчас не сможет никто. Профессиональные историки знают о нем намного больше остальных, но и они не смогут сделать это с полной достоверностью и точностью, в чем сами честно и признаются.
Следующий ниже текст является плодом попытки представить и восстановить мир, в котором жили наши русские предки восемьсот лет назад. Я, как автор, старался максимально приблизиться к возможной реальности того времени, о котором пишу, хотя и не пытался погрузиться в тот мир, в то время, полностью – это, во-первых, невозможно, а во-вторых, что гораздо важнее, этот мир, это время чуждо и непонятно нам, людям XXI века, и, если мои герои заговорят на древнерусском языке, о котором я сам имею весьма посредственное представление, это вряд ли спровоцирует у читателя дополнительный интерес к тексту, скорее наоборот. Тем не менее, я старался не отходить от общей канвы течения событий, известной нам по летописям и другим историческим источникам и в какой-то степени мне это удалось.
В представленной книге не будет умопомрачительных любовных интриг и чувственных сцен, поскольку понятия любви в том смысле, какой вкладываем мы в него сейчас, в то время просто не существовало. В ней также не будет героев с нетрадиционной сексуальной ориентацией, не будет и темнокожих героев просто потому, о наличии как тех, так и других на Руси в описываемый период у нас нет никаких сведений. Не будет даже женщин-воительниц или женщин-правительниц, опять же только и исключительно потому, что исторической науке о деятельности таковых в XIII в. на Руси ничего не известно, а придумывать с нуля и искусственно вживлять такие образы в ткань повествования мне не хотелось, да, собственно, и зачем я стал бы это делать?
Одной из основных целей моего повествования явилось желание показать мир наших предков таким, каким вижу его я сам. В этом мире каждый занимался своим делом – мужчины тяжким (в том числе и ратным) трудом добывали хлеб насущный, женщины вели домашнее хозяйство, рожали и воспитывали детей, обеспечивая и сохраняя, тем самым то, ради чего только и стоит трудиться и сражаться – дом и продолжение рода.
Мы попробуем взглянуть на мир наших предков не изнутри, как видели его они, а как-бы издали, с высоты, отстраненно, будем наблюдать за ними не как участники событий, а как сторонние наблюдатели, прибывшие в конкретное время и в конкретное место, чтобы удовлетворить свое любопытство и немного развлечься.
Итак, вперед! Нас ждет холодное лето 1228 года.
Часть первая. Тёсовские тати
– Шило, ты мне нужен. Пошли, боярин кличет.
Окинф обернулся. Он только что зашел в гридницу, так в новгородской земле называли дружинную избу, после городского обхода и хотел немного отдохнуть, но в дверях столкнулся со своим сотником Гаврилой Нежатичем.
– Пошли-пошли, потом отдохнешь. Вячеслав Гориславич зовет.
– Чего хочет?
– Там узнаешь. Сказал, чтобы я к нему шел и толкового десятника с собой взял. Ты же у нас толковый?
– Толковый, толковый – недовольно пробормотал Окинф.
– А раз толковый, то на всякий случай скажи своим, чтоб не расходились.
Делать нечего, Окинф огляделся, увидел Пешу, кметя из своего десятка, приказал ему собрать десяток и ждать его в гриднице, вздохнул и вместе с Гаврилой снова вышел на улицу.
Лето в этом году опять было холодным и дождливым, вот и сегодня промозглый северный ветер «из гнилого угла» сквозил по всему городу, то и дело нагоняя унылый дождь, больше похожий на осенний, чем на летний. Холодно.
Дом новгородского тысяцкого Вячеслава Гориславича находился недалеко от детинца на Прусской улице. Во дворе стояли оседланные кони под дорогими седлами, рядом прохаживались двое незнакомых Окинфу ратников в полной сряде и при мечах.
Читать дальше