Карл Май - На земле штиптаров

— Двенадцать монет? — раздался позади меня заинтересованный голос. — Ну-ка покажите! На той неделе у меня украли похожую цепочку.

Нахуду, Горошина, стояла позади меня. Она быстро подошла, взяла вещицу и внимательно осмотрела.

— Аллах, — вскричала она, — так это моя! Это мое наследство по материнской линии. Вот, посмотри и убедись, что оно действительно мое! — И она сунула вещицу своему, мужу.

— О Аллах, это действительно твое, — раздался его голос.

— Ну так вот, знай теперь, Нахуду, что Мубарек прятал украденную у тебя вещь, — сказал я.

— Вовсе и не Мубарек, а калека. Он крикнул мне снаружи, попросил чего-нибудь поесть. Я оставила украшение на столе и позвала его в комнату. Он наверняка все это видел. Когда я посмотрела через несколько дней, вещицы уже не было.

— Но теперь ты знаешь, кто вор.

— Да, это он. Это точно он. У-у, мерзавец. Я сейчас выцарапаю тебе глаза! Я сейчас…

— Стой, спокойно, — прервал я ее причитания. — Держи лучше свою цепочку, и пусть вор будет по закону наказан. Я настаиваю, чтобы его заперли в надежном месте и впоследствии доставили макреджу Салоников как преступника.

Из толпы стали доноситься крики.

— Накажите его, дайте ему как следует палками, сверните ему шею! — прокричала из толпы Горошина.

Мубарек до сих пор не сказал ни слова, но тут завопил:

— Не верьте ему, он гяур, это он вор, это он подсунул мне все это, вай, вай, вай, вай!.. — И в этот момент его буквально скрючило от боли, потому что плетка Халефа прошлась ему аккурат по спине.

— Ну погоди, мерзавец, — вскричал хаджи, — я все тебе напишу на спине! Особенно, что мы приехали в эту местность сегодня и как этот эмир мог украсть монеты. Кроме того, он вообще не вор, и сейчас ты получишь подтверждение этим словам. — И он еще раз ударил ворюгу по спине так, что тот громко запричитал.

— Браво, браво! — кричали люди, которые казались мне опасными еще несколько минут назад.

Коджабаши не знал, что ему делать. Потом взял и уселся на свой почетный стул. Так он хоть немного сохранил свою честь. Все судебные заседатели вели себя тихо. Хавасы поняли, что мои акции повышаются и я перестаю быть для них опасным, поэтому они снова поближе подошли ко мне.

— А ну, свяжите этого парня. Навесьте ему на руки наручники.

Они мгновенно повиновались. Мубареку ничего не оставалось, как послушаться. Он дал себя связать без сопротивления и сел на свое место. Заседатели тут же повскакали с этой же скамейке, потому что не хотели сидеть на одном стуле с преступником.

— Ну, что же ты не возвращаешься к своим обязанностям? — спросил я коджабаши. — Ты что, не знаешь законов своей страны?

— Нет, я их знаю, — ответил тот. — Я даже закончил гражданскую школу.

— Трудно в это поверить.

— Почему же, — спросил он с явной обидой в голосе. — Я знаю все духовное право, покоящееся на Коране, и откровения четырех первых халифов.

— А ты знаешь Мюльтека эль Бухер? Ваш гражданский и уголовный кодекс?

— Да я их знаю. Их издавал шейх Ибрагим Халеби.

— Если ты все это знаешь, почему же ты не действуешь?

— Я действую, разве ты не видишь?

— То, что ты делаешь, совсем неправильно. Ведь там написано, что судья должен предоставить защиту даже самому страшному преступнику перед тем, как вынести ему приговор, а вы приговорили моего друга и соратника, не дав ему произнести ни единого слова. Так что ваш приговор ничего не стоит. К тому же на судебном заседании должны быть выслушаны все обвиняемые и свидетели, а такого не было.

— Так они все здесь.

— Нет, не хватает Ибарека. Где он?

Судья снова затряс головой, а потом сдержал себя, встал и ответил:

— Я сейчас за ним схожу.

Я вовремя удержал его за руку, и он послал хаваса:

— Приведи Ибарека, и приведи в том состоянии, в котором ты его найдешь!

Хавасы удалились и в скором времени привели хозяина. Руки у него были связаны за спиной.

— Что это такое? Кто его связал? Кто дал приказ сделать это?

Баши повертел головой направо и налево и ответил:

— Этого хотел Мубарек.

— Без твоего ведома он бы этого не сделал. Какое право ты имеешь применять силу? Здесь живут несколько сотен твоих подданных, но это не значит, что ты можешь делать с ними все что хочешь. Каждый из них имеет право на соблюдение закона. Ибарека обокрали. Он пришел к тебе, чтобы просить у тебя помощи, а вместо этого ты приказал заковать его и запереть. Где же справедливость? Я требую, чтобы ты немедленно снял с него оковы.