Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

На оставшейся части южной границы Анатолии располагались Аланья и Анталья. Эти города не подлежали отчуждению, поскольку являлись зимними резиденциями султана, где часто хранились его сокровищницы. Однако существовала еще приграничная туркменская зона, требовавшая особой бдительности. В связи с этим в южных территориях была создана одна общая армия, которой с 603 (1206) года, постепенно расширяя ее охват, более двадцати лет командовал вольноотпущенник Кей-Хосрова Мубариз ад-Дин Эртокуш. Во внутренних территориях его юрисдикция включала Ыспарту и простиралась почти сам до Бурглу. Похожая ситуация повторилась в монгольский период. В промежутке Кей-Кубад, по-видимому, установил прямой контроль над этой армией или поделил ее, поскольку она больше не упоминалась. Эртокуш никогда не терял расположения султана, но в конце концов его власть стала казаться чрезмерной. Поднявшись до ранга атабека при Кей-Хосрове, он был вынужден бороться с Мангуджакидами и больше не участвовал в делах юга. В Анталье его, вероятно, сменил другой вольноотпущенник Кей-Кубада – Армаганшах.

Расположенная дальше к востоку провинция Эрменек, увеличившаяся за счет новых завоеваний, была отдана Кей-Кубадом некоему Камар ад-Дину, который, должно быть, управлял этим вновь созданным образованием в течение долгого времени, поскольку страна сохранила его имя. Однако о самом этом человеке ничего не известно.

На юго-западе Малой Азии главной опорой власти Сельжукидов долгое время с момента завоевания оставался Бурглу. Несмотря на то что его в какой-то степени заменили, с одной стороны, Анталья, с другой – Денизли, присоединенные позже, он продолжал иметь важное значение. Тот факт, что за его стенами содержались государственные преступники, отправленные туда по приказу султанов, доказывает, что он находился в их непосредственном владении. Денизли вместе с Хунасом, когда-то бывшие владением Маврозомов, в 612 (1215) году управлялись неким Асад ад-Дином Айаз аль-Галиби (возможно, он также звался Рашид ад-Дин Айаз ибн Абд Алла аль-Шихаби), про которого известно, что он оставался там до 627 (1230) года. Мы не знаем, было ли это частичным отчуждением, но после этого он вновь оказался в руках султана, который, возможно, передал управление им Каратаю и его брату Карасонкиру, продлившееся до начала монгольского периода, после чего он был на время возвращен грекам и, в конце концов, снова оккупирован туркменами. В Кютахье в 634 (1236) и 641 (1243) годах был один и тот же наместник, эмир ispahsalar Имад ад-Дин Хезардинари, о котором в дальнейшем ничего не известно. Правителями Карахисара, вероятно, были Сабик ад-Дин Абуль-Вафа Ильяс ибн Огуз до 606 (1209) года, а затем его сын ispahsalar Бадр ад-Дин Абу Хамид Хаджи Мухаммед (один из его братьев в 607 (1210) году правил в Караджавиране). И следовательно, город оставался во владении султана. В начале монгольского периода он был передан семье визиря Фахр ад-Дина Али. Понимание его истории, о которой почти ничего не известно, осложняется тем, что его могли путать с одноименными городами в Тавре и в горах Трапезунда.

Таким образом, несмотря на сомнения, которые могут возникать в определенных случаях, не похоже, чтобы общее впечатление можно было оспорить. Сельджукиды управляли своим государством с помощью чиновников, которые могли в течение длительного времени обладать полномочиями и иметь в своем распоряжении войска, но тем не менее могли быть их лишены и, за исключением каких-то особых случаев, действительно снимались или переводились в другие места. До монгольского нашествия султаны были достаточно сильны, чтобы это делать, и, следовательно, их строй в этом отношении был далек от того, чтобы называться феодальным. Напротив, он был подчеркнуто антифеодальным.

Действительно, существует одно важное исключение, которое ошибочно принимают за обычную практику, тогда как дело обстоит прямо противоположным образом. Я имею в виду хорезмийцев. Следует помнить, что после смерти их предводителя Джелал ад-Дина Мангуберди большая часть безземельных хорезмийцев поступила на службу к Кей-Кубаду, который был рад с их помощью устранять возможных соперников и в конечном счете использовать их боевые качества против монгольской угрозы. После некоторых колебаний этот великий сельджукский султан даровал им в качестве икты провинции Эрзинджан, Амасья и Ларанда-Нигде, расположенные на незащищенных границах, на стратегически важных путях и за пределами западной половины его царства. Тем не менее нам неизвестно, какая степень власти была предоставлена хорезмийцам в их иктах (казалось бы, не было никакой необходимости предоставлять им всю полноту власти). Кроме того, обстоятельства были исключительными, и, какие бы предположения ни строились по поводу возможности превращения этой ситуации в норму, они останутся тщетными, поскольку после смерти Кей-Кубада непосредственная опасность уменьшилась, а новые хозяева, возможно, лучше осознали ставшие очевидными недостатки. В результате побежденные хорезмийцы бежали, и система перестала существовать.