Эвелин Эйер - Одиссея генов. Захватывающая история человечества, извлеченная из ДНК

Мы выбрали необычный подход: сняли ларек на базаре и дали объявление по местному радио. И это сработало! Более того, мы имели такой успех, что еле справились с наплывом добровольцев. Люди охотно отвечали на наши вопросы и соглашались участвовать в сборе образцов ДНК из слюны. К концу дня мы выдохлись, но были абсолютно счастливы: наш сбор наконец-то завершился! Вдобавок одна пара предложила показать нам долину с петроглифами.

На следующий день наш добровольный гид повел нас в пещеру. Внизу на одной из стен был запечатлен великолепный верблюд. Какая волнующая встреча! Чуть дальше у нас даже перехватило дыхание: стены сверху донизу на сотни метров покрывали наскальные рисунки. Настоящие сокровища, выставленные на открытом воздухе, без всякого присмотра!

Это замечательный край, и археологические находки свидетельствуют о его долгой истории. И все же, рисуя в своем воображении земли, на которых тысячелетиями жили люди, вы вряд ли вспомните об Алтае. А ведь в этом уголке мира археологи находят останки неандертальцев, древние следы человеческого присутствия, дошедшие до наших дней. Рядом с долиной петроглифов тянутся другие долины, усеянные курганами, — например Долина царей, раскинувшаяся на сотни километров.

Затем гид повел нас к своему другу, который разводит верблюдов. Этот человек — местная знаменитость, он растит бактрианов для скачек и ездит на них верхом. В его юрте, над телевизором, который работает от солнечных батарей, красуются все его многочисленные трофеи и вырезка из газеты с его фотографией на первой полосе. Он предложил нам покататься на его верблюдах, и мы согласились. К моему величайшему изумлению, это оказалось очень удобно, поскольку седло плотно встраивается между горбами. Но заставить верблюда идти вперед невозможно — это животное упрямее осла! Потом нам показали, как доить верблюдиц, и мы попробовали молоко. Вкус у него странный, горьковатый и солоноватый; мы, конечно, привыкли бы к нему, но потребовалось бы несколько дней, чтобы оно показалось нам вкусным… Как и накануне, при общении с участниками нашего исследования, было досадно, что мы не можем объясняться на местном языке. К счастью, наш гид знал несколько русских слов.

Вернувшись в Париж, в Музей человека, мы проанализировали с таким трудом добытые образцы. В некоторых популяциях, в частности у монголов, казахов и киргизов, мы обнаружили пресловутые распространенные Y-хромосомы, приписываемые Чингисхану и Цзечананю. Но больше всего нас поразило предельное различие между популяциями по Y-хромосоме. В некоторых популяциях гаплогруппы представлены с высокой частотой, у других, напротив, с очень низкой. Эти различия лишь с натяжкой объясняются географией: у некоторых популяций, живущих по соседству, различия очень выраженные, а у других, географически далеких, частота одна и та же.

Эти заметные различия резко контрастируют с той картиной, которую показал анализ митохондриальной ДНК, отражающей историю женщин. По этой ДНК популяции в данной географической зоне очень слабо отличаются одна от другой — это признак повторяющихся миграций женщин внутри этой территории. Таким образом, в масштабах таких регионов, как Центральная Азия или Сибирь и Западная Монголия, женщины мигрировали настолько часто, что популяции оказались близки по митохондриальной ДНК. Тем не менее между более отдаленными географическими зонами выявляются небольшие различия. Иначе говоря, у женщин миграции происходили в основном на местном уровне и реже — на большие расстояния.

И наоборот, миграций мужчин здесь было значительно меньше, независимо от расстояний. Даже соседние популяции сильно различаются по Y-хромосоме. Как показывают данные гаплогруппы Чингисхана, мужчины реже меняли местопребывание, но когда все же снимались с места, то уходили порой на большие расстояния. Речь здесь идет об общей для нашего вида модели: женщины мигрируют чаще, чем мужчины.

При сравнении различий между популяциями по митохондриальной ДНК и Y-хромосоме в масштабах планеты мы находим более выраженные различия по отцовским линиям Y-хромосомы, чем по материнским линиям митохондриальной ДНК. Значит, женщины больше перемещались между популяциями. Как объяснить этот неожиданный результат? Связано ли это с правилами выбора места жительства при образовании пар?

Действительно, во всех человеческих обществах существуют правила, по которым супруги из разных деревень выбирают место жительства. В общих чертах это выглядит так: в патрилокальном обществе пара селится в деревне, где живет семья мужа, в этом случае мигрирует женщина. В матрилокальном обществе пара селится в деревне, где живет семья жены, то есть переезжает мужчина. В некоторых обществах принято селиться в новом месте — и тогда говорят о неолокальности.