Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

К 10 октября в морге лежало 500 трупов, ожидающих погребения, – гробовщики и могильщики не могли удовлетворять растущий спрос на свои услуги. Чтобы справиться с огромным количеством погибших, власти открыли аварийный морг на холодильном складе на пересечении 20-й улицы и Кембридж-Стрит. Еще пять импровизированных моргов будут открыты до того, как эпидемия закончится [32].

Забрать тела было тоже проблемой. Забрать труп из больницы № 1 и отвезти его на кладбище было сравнительно просто, но гораздо больше времени требовалось на то, чтобы забрать мертвых из домов и квартир. Однажды шесть фургонов и грузовик проехали по городу и собрали 221 тело, которые пролежали в помещении от одного до четырех дней [33].

После того как 528 филадельфийцев умерли за один день, священник Джозеф Корриган, директор католических благотворительных организаций города, организовал печальный конвой из шести повозок, запряженных лошадьми. Днем и ночью они прочесывали переулки и закоулки в поисках брошенных мертвецов. Волонтеры прихода и студенты-богословы возглавляли мрачный марш, неся лопаты, освещая путь керосиновыми фонарями [34].

Маленькая Гарриет Феррел жила в бедном черном квартале. «Люди были в панике. Они страдали. Плакали. Министерство здравоохранения объявило, что все умершие должны были оставаться на улице до приезда специального фургона. Но это было просто невыносимо – оставлять любимого человека на улице, чтобы грузовик увез его» [35].

Вся семья Сельмы Эпп заболела испанским гриппом.

Мои родители обратились за помощью. Они часами стояли в очереди у Пенсильванской больницы, но их не пускали. Поэтому они приходили домой и сами прописывали себе лекарства, вроде касторового масла, слабительных. Мой дед пил вино. Ничто не помогало. Все в моей семье – мои родители, тети и брат Дэниел, – все в нашем квартале были больны. Не было ни лекарств, ни врачей, ничего, что люди могли бы сделать, чтобы выздороветь. Мой дед был очень религиозен. Он был ортодоксальным евреем, носил свой талит [26] Талит, также талес – молитвенное облачение в иудаизме. и молился, надеясь, что Бог избавит его от этой болезни. Все в нашем доме становились все слабее и слабее. А потом Дэниел умер. Тетя увидела, что по улице едет запряженная лошадьми повозка. Самый сильный человек в нашей семье вынес тело Дэниела на тротуар. Все были слишком слабы, чтобы протестовать. В фургоне не было никаких гробов, только тела, наваленные друг на друга. Дэниелу было два года, он был совсем маленьким мальчиком. Они положили его тело в фургон и увезли [36].

Пятьдесят бальзамировщиков Филадельфии вскоре обессилели из-за спроса на свои услуги. И эту проблему частично решил изобретательный гробовщик мистер Экельс из Ассоциации гробовщиков пурпурного Креста. Мистер Экельс попросил мэра Филадельфии связаться с военным министром, который прислал десять военных бальзамировщиков [37].

Другая проблема – нехватка гробов: самые дешевые из них были распроданы, остались только самые дорогие. А в некоторых случаях недобросовестные гробовщики и вовсе задирали цены. Эта проблема была решена в Филадельфии Советом национальной обороны, который нанял несколько местных деревообрабатывающих предприятий для изготовления дополнительных гробов. Были даны строгие инструкции, что они должны быть доступны только для похорон филадельфийцев и что гробовщик не может добавить к цене более 20 процентов [38].

Столкнувшись с нехваткой могильщиков, городские власти набрали землекопов из дорожного управления и заключенных из местных тюрем. Когда число погибших стало настолько велико, что простой рабочей силы стало недостаточно, дорожное управление предоставило паровую лопату для рытья траншей на поле Поттера для захоронения бедных и неизвестных. Их тела помечали на случай, если появятся родственники, которые позже захотят вывезти их на семейные участки. Майкл Донохью, чья семья владела небольшим похоронным бюро в Западной Филадельфии, вспоминал:

«Кладбища делали все возможное, чтобы помочь людям, особенно епархия Филадельфии. В некоторых случаях семьям приходилось самим рыть могилы, но либо так, либо никак: могильщики не собирались сами копать могилу. Чтобы сохранить хоть какой-то уровень гуманности, епархия привезла паровую лопату для раскопок участка 42 кладбища Святого Креста – того, что стало известно как «траншея». Траншея была способом ускорить похороны, чтобы помочь семьям, дать людям возможность упокоения. Они положили мертвецов в ряд, одного за другим, и прямо там, в траншее, совершили предсмертную молитву» [39].