Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Но испанский грипп вскоре все изменил. Джон жил в квартале от похоронного бюро и стал свидетелем того, как гробы громоздились на тротуаре перед моргом. Когда гора гробов вырастала достаточно, он с друзьями играл на них, перепрыгивая с одного на другой: «Мы думали, это здорово. Это все равно что взбираться на пирамиды. Но однажды я поскользнулся, упал и разбил нос об один из гробов. Мама была очень расстроена. Она сказала: „Разве ты не знал, что в этих коробках были люди? Люди, которые умерли?“ Я не мог этого понять. Почему все эти люди умерли?» [15]

В Броктоне, штат Массачусетс, заболели 8000 человек – 20 процентов населения города. Мэр Уильям Л. Глисон провел эффективную операцию по сдерживанию инфекции, наняв бойскаутов для отправки сообщений и выполнения поручений, но, несмотря на это, инфекция распространилась. Председатель Совета по здравоохранению Броктона сказал одной медсестре, что борьба с испанским гриппом похожа на «борьбу с призраком» [16]. Однажды утром в Броктонскую больницу прибыла молодая женщина, страдающая от испанского гриппа. Ее легкие уже были полны крови, и она была на седьмом месяце беременности.

Ребенок родился преждевременно и умер при родах, но я не посмела сказать матери, что он умер, – вспоминала медсестра [17].

Она все умоляла меня принести ее ребенка… Я заверила ее, что он в порядке и что она обнимет его, как только окрепнет. У нее было такое милое выражение лица, когда она говорила о своем сыне и о том, как счастлив будет ее муж. Ей стоило больших усилий говорить, пока ее легкие наполнялись… Она умерла поздно вечером того же дня. Я положила ребенка ей на руки и устроила так, что они, казалось, просто спали. И так муж увидел их, когда пришел [18].

Юный Фрэнсис Рассел и его одноклассники, предоставленные сами себе, максимально использовали обретенную свободу. Однажды днем Фрэнсис и его друг Элиот Доддс последовали за другим мальчиком, Эвереттом Нуддом, на кладбище Новая Голгофа. «Хочешь пойти со мной? – спросил Элиот. – Хочешь пойти посмотреть похороны? Я делаю это каждый день» [19]. Фрэнсис никогда не бывал на похоронах, хотя видел их через окна своей классной комнаты.

Мы брели по главной дорожке мимо коричневых и серых каменных монументов, мимо резных крестов, священных сердец и торжествующих каменных ангелов с бесстрастными гранитными крыльями. Потом тропинка закончилась у свалки, и Эверетт повернул направо, через заросли дуба и пятнистой ольхи, предупреждающе подняв руку. Рядом шли похороны. Вокруг сырой земли открытой могилы группа скорбящих жалась друг к другу, как стая потрепанных скворцов. Гроб из мореного дуба был поставлен рядом с могилой, и священник в биретте [22] Бирретта – традиционный головной убор священников латинского обряда, шапка с тремя или четырьмя гребнями наверху и помпоном посередине. стоял у его изголовья, осеняя его крестным знамением.

Потом мимо начали проходить пришедшие на похороны и некоторые из них останавливались, чтобы подобрать горсть земли и бросить на крышку гроба. Сразу за ними появились двое рабочих с веревками на перевязи. Коренастый мужчина с седыми волосами и румяным лицом остановился у края могилы, стряхнул с пальцев влажную глину и, подняв глаза, увидел, что мы выглядываем из-за ольховых кустов. «Убирайтесь отсюда, вы! – крикнул он, и лицо его побагровело. – Убирайтесь отсюда!» [20]

Мальчики спрятались за кустами. Фрэнсис отчаянно хотел убежать, но Эверетт дернул его за рубашку, чтобы он остался. Они стали свидетелями ужасного зрелища. Измученные могильщики, безнадежно пытаясь не отставать от плана работ, вываливали трупы из гробов и вновь использовали их. Когда мальчики появились возле другой открытой могилы,

могильщик только что вылез оттуда и стоял рядом с лопатой, раскуривая трубку. Это был старый итальянец с обвислыми усами, в бесформенной фетровой шляпе с загнутыми полями. Могильщик уставился на нас проницательными, непонимающими глазами, потом вынул изо рта трубку и снова сплюнул. «А, вы, ребята, – сказал он хрипло, – отправляйтесь домой. Вам здесь не пляж. Идите-ка домой» [21].

Фрэнсис убежал домой, но так и не смог забыть пережитое:

Видя огни, думая о сегодняшнем дне, в это мгновение я осознал, что такое время. Тогда я понял, что жизнь – это не вечное настоящее и что даже завтрашний день будет частью прошлого, что я тоже когда-нибудь умру. Я отогнал эту безжалостную мысль в сторону, зная это даже сейчас… Я никогда больше не буду полностью свободен от нее [22].