Владимир Буртовой - Над Самарой звонят колокола

– Неужто признал тебя? – удивился Герасим.

– Признал, признал! И говорит так печально: «Оставил я, дескать, внука твоего в Яицком городке. Атамана Арапова видел в последний раз под Татищевой крепостью – скакал он со своими казаками наперехват драгунам, которые в угон за мной пустились. Должно, сгиб отважный атаман, потому как боле его никто не видел…»

– Что еще сказал государь? – заволновался Тимоша. – Знал ли он, что Устинью Петровну увезли в Петербург, показать императрице?

– О том он, полагаю, не был осведомлен. Но думаю теперь: взяв Пензу, государь мог и прослышать от тамошних чинов, что увезли Устинью Петровну в столицу, а узнав об этом, всенепременно двинется на Москву… Но достанет ли у него силы? – засомневался Данила. – Лучшие полки работных с заводов Каменного Пояса побиты под Казанью. Башкиры, сказывали, на Москву с ним не пошли, воротились в свои земли… Да, а что же атаман Илья Федорович? Как уцелел-то? – спохватился Данила, тормоша внука.

– Пулями поранили его драгуны тогда, крепко поранили. Кузьма Петрович Аксак – сказывал ты мне о нем, помнишь? – подобрал его еле живого да и привез на то же зимовье, где и я обретался. А оттудова Кузьма Петрович увез нас всех, немощных, на потайное пристанище, давно ему ведомое, что на реке Чагре, именуемое Тепленький Овраг [34] Урочище Тепленький Овраг располагается на окраине теперешнего села Преображенка Безенчукского района. ( Прим. авт .) . Тамо и отлеживались мы весну да лето. Беглые старцы лечили нас травами, отпаивали козьим молоком. Подолгу, выйдя из того оврага к излучине Чагры, сидели мы с атаманом Ильей Федоровичем между двумя молодыми осокорями, слушали птиц, говор ветра с листвой, и сами говорили о неведомом Беловодье, о государе Петре Федоровиче… А о государе в том пристанище никаких сведений не было – старцы остерегались покидать свое насиженное место. Тогда Илья Федорович и Кузьма Петрович уговорили немногих своих товарищей, в том числе и дядю Маркела, вновь идти к Алтайскому Камню, там поселиться на вольных землях. Потому как здесь, на Руси, жизни им все едино не будет – изловят всенепременно и сказнят.

– А где же Маркелов брат Тарас? – спросил Данила, ласково обнимая за плечи всхлипывающую от переживаний Дарью.

Тимоша, помолчав, ответил, что Тарас Опоркин погиб при последнем сражении под Яицким городком. У него под конем взорвалась бомба, брошенная пушками Симанова из земляной крепости.

– Когда же ушел атаман Илья Федорович из того Тепленького Оврага? – спросил Данила и сокрушенно покачал головой. – Эх, кабы остался он там, непременно съездили бы повидаться.

– Недели с три уже. Поначалу заедет в свою деревню Араповку – забрать женку и сына…

– Как? – Данила даже привстал с лавки: вот так новостей ему сегодня припасено! – Сыскалась-таки семья Ильи Федоровича?

– Сыскалась, – кивнул головой Тимоша. – Он ее отправил с надежным человеком Ивашкой Кузнецом укрыться в доме родителей женки и там ждать атамана.

– По пути к Алтайскому Камню в Самару не заедут ли?

– Они решили добираться до киргиз-кайсацкой орды, к давнему вашему знакомцу Эрали-Салтану, у которого Кузьма Петрович изрядное время служил сотником. И с его, Эрали-Салтановой, помощью дикими степями, минуя российские крепости, дойти до Алтайского Камня. Стало быть, больше не свидимся…

– Вона-а как, – выдохнул Данила, опустился на лавку. И вдруг хлопнул Тимошу по плечу. – Слепой, говорят, и в горшке дороги не видит… А эти орлы из-за тучи тропку в лесу разглядят! Быть им на вольной земле всенепременно!

Данила помолчал некоторое время, заглянул в искаженном шрамом лицо внука, тревожась, спросил:

– Местное начальство не призывало к допросу тебя, Тимоша?

Тимоша дернул бровью, нахмурился, ответил сквозь стиснутые зубы, вновь пережив те несколько неприятных минут:

– Как же! Как только прознал комендант майор Молостов, что объявился я у себя дома, тотчас прислал солдата звать к расспросу, пояснив это тем, что обо мне разные слухи по городу ходили… Да на мое счастье был по какому-то делу в комендантской канцелярии тебе хорошо ведомый подпоручик Илья Кутузов. Он-то и замолвил за меня слово, сказав, что под Оренбургом я воевал с мятежными казаками. С тем и отпустил меня обросший дикими бакенбардами майор…

– Слава, господи… Но как Кутузов в Самаре-то объявился? Почему он не в войске? Иван Кондратьевич видел его не иначе как генералом…

– По взятии Самары майором Муфелем подпоручик Кутузов некоторое время исполнял должность коменданта города. Затем, по вызову бывшего капитана Балахонцева в Казань, в секретную следственную комиссию, он спросил у начальства дозволения вступить в брак с Анфисой Ивановной. Противу ожидания, на это ему было выказано крайнее неудовольствие, поскольку бывшего коменданта зачислили в государевы преступники и ему следовал неминуемый смертный приговор…