Николай Югов - Хранитель Черного ручья

— А вот здесь мы храним вяленое мясо! А вот здесь у нас лежит сушеная рыба! А вот здесь… — и тут только Айна поняла, что Дэйла действительно не только сильно устала, но еще и голодна.

— Я сейчас! — виновато сказала она и, быстро подойдя к очагу, достала камни и ударила ими друг о друга. Сноп искр, вспыхнувший в ее ладонях, заставил Дэйлу отшатнуться, а когда маленькое пламя вдруг быстро побежало по фитилю, удивлению ее не было предела.

— Ты научилась повелевать молниями! — воскликнула Дэйла. — Ты теперь настоящая Хранительница Леса! Только духи могут повелевать молниями. Айна, может быть, ты и сама уже превратилась в духа?

— Конечно, превратилась! С таким наставником, как этот, — и девушка показала на Острого Рога — не только в духа — в кого угодно превратиться можно! Уже неделю уговариваю его взять меня с собой на рыбалку, а он не берет! То погода, видите ли, не та, то острога вроде бы притупилась! Ну, ничего, все равно рано или поздно уговорю! А что касается огня, так это же просто, до примитивности. Вот, смотри! — и Айна показала, а затем и научила подругу, как с помощью имеющихся у нее камней можно зажечь фитиль.

— Вот видишь, теперь и ты тоже дух! — довольная успехами Дэйлы, сказала она. — Огонь разгорелся, пора готовить пищу!

После того, как все насытились, подруги вышли из помещения и, греясь на уже клонившемся к закату солнце, продолжили свою беседу. От обучения стрельбе из лука Дэйла отказалась. Она так устала, что теперь даже самые интересные вещи не привлекали ее внимание. Многодневное, только что закончившееся, путешествие давало о себе знать.

Острый Рог, между тем, показывал приятелю свою необычную и крепкую постройку.

— В нашем стойбище люди всегда возводили свои жилища так, как строили их наши предки. Мы обтягивали шесты прочными оленьими шкурами и считали, что для нормальной жизни этого вполне достаточно, но жизнь не стоит на месте. Наше племя давно уже не кочует за стадами животных и легкие, транспортабельные жилища нам теперь ни к чему. То, что удалось построить мне, более надежно во всех отношениях. Ты сам убедился в этом. Если мне удастся вернуться в родное стойбище, то я научу своих соплеменников строить такие же жилища, а каменный огонь даст им возможность постоянно иметь в помещении светлый и жаркий очаг, и тогда уже ни ветер, ни страшные лесные пожары не смогут помешать их дальнейшей, спокойной жизни. Если не возражаешь, то именно так я и поступлю.

Клык Росомахи был настолько поражен увиденным, что не только не возражал, а даже и сам, увлеченный рассказами своего приятеля, предложил несколько идей по усовершенствованию данной конструкции.

— Возможно, было бы целесообразно, кроме стеллажей, или даже взамен их, смонтировать внутри строения небольшие стационарные кладовые для хранения продуктов и иных предметов обихода. Тогда в самом помещении будет более просторно и уютно. Дэйла мне уже говорила об этом, и я думаю, что она права. Затем, неплохо бы иметь и запасной выход. В случае осады, ты будешь здесь просто заблокирован, и сколь надежными ни были бы эти стены, просидеть в них всю жизнь, практически, невозможно.

Острый Рог понимал, что в идеях его приятеля есть много рационального, и даже сам он, не раз, размышлял над указанными ему проблемами, но дальше этих размышлений дело так и не пошло. В то лето у него просто не было ни сил, ни времени, да и сейчас, откровенно говоря, его больше занимала совершенно иная мысль.

— Послушай, приятель! — с тревогой в голосе, произнес Острый Рог, вновь возвращаясь к столь важному для него вопросу. — Как ты считаешь, имею ли я право вернуться в наше стойбище? Убитого медведя, конечно, мне вряд ли кто простит, хотя я в этом и не сильно виноват!

— Мы все знаем, что ты не виноват, — уверенно ответил его собеседник — и простили бы тебе твой поступок, но Острый Рог, ни с кем не посоветовавшись, ушел, и мы уже, откровенно говоря, и не надеялись увидеть тебя в живых. Никто не может выжить один в незнакомом лесу, а тем более, зимой. Не иначе, как тебе действительно покровительствуют духи Черного ручья. К тому же, взамен погибшего медведя у тебя теперь есть другой, ничуть не хуже прежнего, а значит, у Черного ручья и у нашего племени, как и прежде, будет свой надежный хранитель. Да что там будет — он уже есть! Видишь, сидит на опушке и так жалобно смотрит на тебя!

— Я ему посмотрю! Айна! Дай этому увальню немного меда, а то ведь он не отстанет! — попросил Острый Рог девушку, и та, оставив ненадолго свою подругу, вошла в помещение и скоро вернулась, держа в руке небольшой кусок сот, наполненных медом. Медведь, почуяв лакомство, радостно заковылял ей навстречу. Потом он постоял еще немного и, видя, что сегодня здесь больше ему ничего не перепадет, нехотя удалился в чащу. То ли он совсем ушел, то ли залег где-то поблизости — неизвестно, но в этот день никто его больше не видел.