Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

— До полудня дежурный офицер он.

— Уэлсли еще не встал. Отсыпается. И вряд ли поднимется раньше полудня. А я уже готов, сэр.

— Дадим ему еще пять минут, — решил Харрис. — Я послал за ним адъютанта.

Бэрд отвернулся, пряча усмешку: адъютанта он предусмотрительно перехватил. Однако еще до истечения пяти минут полковник появился перед строем на белом жеребце. Выглядел он слегка растрепанным, как человек, совершавший утренний туалет в большой спешке.

— Примите мои извинения, сэр.

— Готовы, Уэлсли? — спросил Харрис.

— Так точно, сэр.

— В таком случае действуйте.

— И присмотрите за моими парнями! — напутствовал полковника Бэрд.

Ответа не последовало.

Знаменосцы развернули шотландские полотнища, барабанщики сыграли «Вперед», волынщики надули щеки, исторгая из кожаных мехов диковатые звуки, и бригада тронулась навстречу восходящему солнцу. За ней последовали два батальона сипаев. Из рощи взвились ракеты, однако утром, как и предыдущей ночью, их точность оставляла желать много лучшего. Четыре орудия продолжали бить по топе до тех пор, пока бригада не приблизилась к акведуку. На глазах у наблюдающих за наступлением Харриса и Бэрда шотландцы лихо атаковали земляную насыпь, потом ненадолго скрылись из виду, снова появились на другой стороне канала и наконец исчезли в лесу. Грянул залп. Наступила тишина. За горцами устремились вперед и батальоны сипаев, перед которыми стояла задача атаковать противника с флангов. Напряженное ожидание длилось до тех пор, пока с захваченного ранее северного участка акведука не прискакал гонец, доложивший о том, что все пространство между лесом и городом заполнено отступающим неприятелем. Это означало, что проклятая роща, как и весь акведук, перешла наконец в руки союзных войск.

— Можно и позавтракать, — с довольным видом заметил Харрис. — Вы со мной, Бэрд?

— Сначала проверю счет мясника, если не возражаете, сэр, — отвечал Бэрд, но список потерь ему так и не представили, поскольку никаких потерь наступающая сторона и не понесла.

Воины Типу ушли из топе после первых орудийных залпов, оставив в лесу лишь очищенные от лишнего груза тела убитых ночью британцев. Среди них нашли и лейтенанта Фицджеральда, которого с честью предали земле.

Теперь, когда западный подход к городу в руках Харриса, осаду можно было начинать по всем правилам.

Найти Мэри оказалось совсем не трудно. Шарп лишь спросил Гудена, где она. Полковник, все еще находившийся под влиянием подвигов британца в лесу, был готов отдать ему все. Тот факт, что противник без боя захватил топе утром, нисколько не омрачил его настроения и не убавил охватившего горожан оптимизма. Никто и не ожидал, что защитники рощи продержатся больше пяти — десяти минут, так что ночная победа, сопровождавшаяся захватом пленных и уже обросшая героическими легендами о силе одних и слабости других, утвердила Типу и его людей в уверенности, что они ничуть не слабее британцев.

— Ваша женщина? Стали капралом, а хотите всего лишь заполучить свою женщину?

— Мне просто нужно ее повидать, сэр.

— Она в доме генерала Рао. Я переговорю с генералом, но сначала вам придется сходить во дворец.

— Мне, сэр? — встревожился Шарп.

— Да, за наградой, — объяснил Гуден. — Но не беспокойтесь, я тоже там буду — нельзя ведь, чтобы вся слава досталась вам.

— Я приду, сэр. — Шарп усмехнулся.

Гуден нравился ему, и он постоянно ловил себя на том, что сравнивает простого в обращении и нисколько не кичащегося своим положением француза со своим полковником — этот относился к простым солдатам как к досадному, но необходимому недоразумению. Конечно, Уэлсли отделяли от рядовых многочисленные офицеры и сержанты, тогда как Гуден в своем маленьком батальоне исполнял скорее функции капитана, чем полковника. В работе ему помогали адъютант-швейцарец и время от времени два капитана-француза, лишь изредка вылезавшие из лучшего в городе борделя. Никаких лейтенантов и прапорщиков не было, а число сержантов равнялось трем, так что солдаты имели беспрецедентный для британской армии доступ к командиру. Гуден против такого положения дел не возражал, поскольку ничем другим занять себя не имел возможности. Официально он числился военным советником, но Типу редко пользовался чужими советами. Об этом полковник и рассказал Шарпу по пути во дворец.

— Считает, что сам все знает? — спросил Шарп.

— Типу — хороший солдат. Очень хороший. Ему не советник французский нужен, а французская армия.