Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

— Уверяю вас, Типу может сделать это и без чьей-либо помощи.

Вернувшись вместе в город, они спешились у Майсурских ворот. Перед тем как расстаться, француз еще раз поблагодарил Шарпа и бросил ему золотую монету, хайдери:

— Идите и напейтесь. Вы это заслужили.

— Спасибо, сэр.

— И я обязательно расскажу о вас Типу. Султан восхищается смельчаками!

Лейтенант Лоуфорд ожидал Шарпа в собравшейся у ворот толпе.

— Что случилось? — спросил он.

— Я запорол все дело, — сокрушенно ответил Шарп. — Начисто. Пойдем потратим деньги с толком. Надеремся как свиньи.

— Нет, подожди. — Увидев проходящих под аркой пленников, лейтенант привстал на цыпочки.

Толпа встретила тринадцать понуро бредущих британцев свистом и улюлюканьем.

— Пойдем отсюда! — Шарп потянул лейтенанта за рукав.

Лоуфорд не двинулся с места, с нескрываемым ужасом глядя на несчастных британских солдат. В какой-то момент его взгляд встретился со взглядом Хейксвилла, и на лице последнего отразилось полнейшее изумление. На мгновение сержант даже остановился и моргнул, словно не веря собственным глазам. Потом тряхнул головой, открыл рот, и Шарп протянул руку, чтобы вырвать мушкет у ближайшего индийца и предотвратить разоблачение. Однако Хейксвилл отвернулся и даже кивнул, показывая, что будет молчать. Пленные были всего в нескольких ярдах от них, и Лоуфорд, запоздало сообразив, что его могут узнать и другие, торопливо отступил:

— Идем!

— Нет! — возразил Шарп. — Я хочу убить Хейксвилла.

— Идем! — Лейтенант повернулся и быстро зашагал по переулку.

Шарп последовал за ним. Возле индуистского храма со скульптурным изображением отдыхающей под балдахином коровы Лоуфорд остановился. Лицо его было белым как мел. Внутри святилища горели свечи.

— Думаешь, он кому-нибудь скажет?

— Этот ублюдок? — Шарп сплюнул. — Все может быть.

— Нет, не скажет. Он нас не выдаст. — Лоуфорд поежился, хотя было жарко. — Ради бога, что там случилось?

Шарп рассказал о ночной стычке в лесу и о том, как ему едва не удалось перебежать к своим.

— Все бы получилось, если бы не эта скотина Хейксвилл.

— Он ведь считает тебя дезертиром, — вступился за сержанта Лоуфорд. — Просто ошибся.

— Хейксвилл сводил со мной личные счеты, — возразил Шарп.

— Что будет, если он нас выдаст?

— Попадем в темницу. Составим компанию твоему дяде. Зря ты мне помешал — я бы его застрелил.

— Не будь дураком, — резко бросил Лоуфорд. — Ты еще в армии. — Он покачал головой. — Проклятье! Нужно найти Рави Шехара.

— Зачем?

— Затем, что если мы не можем передать сообщение, то надеяться остается только на него, — сердито объяснил лейтенант. Злился он в первую очередь на себя самого. Настолько погрязнуть в постижении тягот и прелестей жизни обычного солдата, чтобы позабыть о долге, о доверенной миссии! Чувство вины переполняло его. — Мы должны найти Рави Шехара!

— Как? Ходить по улицам, расспрашивая встречных?

— Найди миссис Биккерстафф! — не унимался Лоуфорд. — Найди ее, Шарп! — Он понизил голос. — Это приказ, слышишь?

— Ты не можешь мне приказывать — я старше по званию.

Лоуфорд уставился на него так, как будто намеревался испепелить взглядом:

— Что? Что ты сказал?

— Я теперь капрал, рядовой, — усмехнулся Шарп.

— Хватит! Я не шучу! — В голосе Лоуфорда прорезались подзабытые властные нотки. — Мы здесь не для того, чтобы веселиться! У нас есть работа, и ее надо делать.

— А мы чем занимались? По-моему, только и знали, что работали, — попытался возразить Шарп. — И неплохо справились.

— Нет, не справились. Потому что не передали сообщение нашим. И до тех пор, пока мы это не сделаем, нам нельзя успокаиваться. Так что поговори со своей женщиной и поручи ей найти Рави Шехара. Это приказ, рядовой Шарп. Исполняйте! — Лейтенант повернулся и зашагал прочь.

Карман туники приятно оттягивала золотая монета. Шарп хотел было последовать за Лоуфордом, но, подумав, мысленно послал лейтенанта ко всем чертям. Сегодня он в состоянии позволить себе самое лучшее, а жизнь слишком коротка, чтобы упускать такого рода возможности. Пожалуй, лучше всего отправиться в бордель. Ему там понравилось — занавески, коврики, лампы с абажурами и две веселые, хихикающие девушки, которые, прежде чем пригласить гостей наверх, в спальни, сами вымыли их в корытах с горячей водой. Хайдери — это целая ночь в роскошной комнате. А для компании он, наверное, выберет ту высокую, Лали, которая так обслужила Лоуфорда, что тот не мог потом и глаз поднять.