Энн Бенсон - Огненная дорога

«Ну, во всяком случае, теперь ты точно мертв, так что покойся с миром».

Старое деревянное кресло-качалка ритмично поскрипывало, когда Джейни раскачивалась в нем с открытой тетрадью в руках.

«Я тоже рассталась с Брюсом, а ведь он очень важен для меня.

Но то были совсем другие времена.

Или нет?»

В другие времена наверняка под рукой нашелся бы более подходящий материал, однако сейчас Кэт пришлось пойти на жертву, чтобы сделать то, что требовалось. Она с болью смотрела, как Алехандро разорвал одну из двух оставшихся у нее сорочек на длинные полосы, чтобы надежно закрепить раненого на столе.

— Мы купим тебе новую, — заверил он ее.

— И ты, конечно, уверен, что солдаты не тронули портних и те продолжают трудиться над женскими нарядами, — с горечью ответила она. — Раздобыть новую будет не так-то просто, père.

— Знаю, — с извиняющейся улыбкой сказал он. — Будь у меня лишняя рубашка, я использовал бы ее.

— А почему не одежду с мертвеца?

— Неужели мы допустим, чтобы он предстал перед Господом обнаженным? — запротестовал Каль. — Еще со времен Адама люди прикрывали перед Господом свою наготу.

Она тяжело вздохнула.

— Лучше было бы использовать что-то вроде веревки. Тут поблизости растет много виноградных лоз, которые еще не успели сжечь. — Она посмотрела на раненого в полубессознательном состоянии, который сейчас был надежно привязан к столу. — Во всяком случае, моя сорочка послужила благой цели.

— Да, — согласился Алехандро. — Если бы он начал вертеться, у него могло бы открыться кровотечение. — Он наклонился к раненому и прошептал ему на ухо, хотя и сомневался, что тот в состоянии его услышать: — Мы скоро вернемся. Здесь ты будешь в безопасности. Постарайся не кричать.

Он от всей души надеялся, что, вернувшись, они застанут этого человека живым, хотя и не был уверен в этом. Однако говорить о своих сомнениях не стал.

Когда они понесли волокушу с телом покойного по лесу, рассвет уже наступил, но среди деревьев все еще царил полумрак. Однако спустя некоторое время солнечные лучи пробились сквозь листву и идти стало легче. В кустах ежевики шуршали мелкие зверюшки, а когда маленький караван углубился в заповедную территорию, воздух заполнили протестующие крики птиц, не решавшихся, однако, покинуть верхушки деревьев. Возможно, их отпугивало отвратительное, раздувшееся тело покойника.

— Будь проклят твой конь, — проворчал Карл. — Жалкое, непослушное животное. Будь он мой, я бы отхлестал его как следует и добился своего.

— Ему никогда не нравился запах смерти, — объяснил Алехандро. — Поэтому он и уперся. А я знаю, что может натворить упирающийся конь, если на него давить, и не желаю повторения.

В памяти всплыло зрелище взбрыкнувшего осла и крик молодой испанки, когда из тележки, которую тащил осел, на мостовую выпал труп. То было начало долгого бегства Алехандро через всю Европу, которое закончилось в Лондоне. Он выбросил эти мысли из головы и покрепче взялся за деревянные жерди волокуши.

— Зачем нужно обязательно нести волокушу? — сказал он. — Может, легче тащить ее?

— Ага, и оставить за собой след, который сможет разглядеть даже любой дворянин, — усмехнулся Каль. — Даст бог, Наварра не пошлет своих людей искать меня до того, как мы вернемся за Жаном. Убегая нынче ночью, я, конечно, старался замести следы, но было уже темно, и я очень торопился. Не знаю, хорошо получилось или нет. — Он нервно оглянулся на четко различимую цепочку следов, которую они оставляли за собой. — Не знаю, как замаскировать эти следы.

— По-моему, нужно просто срезать ветку, — ответил Алехандро.

— Что ж, в этом есть толк. Как и в том, что я должен немного передохнуть.

Спустя несколько минут необычная троица возобновила путь. Кэт несла в одной руке маленькую лопату Алехандро, жалкую по сравнению с той тяжелой, железной, которую кузнец Карлос Альдерон когда-то выковал для него в Испании. Он использовал ее, чтобы выкопать тело покойника, и тяжко расплатился за этот «грех».

Муха лениво опустилась лекарю на нос. Он дунул вверх, она взлетела в поисках другой потной жертвы и в конце концов уселась на труп.

«Да и разве это грех — жажда знаний?» — спрашивал себя Алехандро.

Мерный, тяжелый шаг способствовал размышлениям.

«Почти десять лет прошло».

Эта мысль наполнила сожалением его душу, с каждым шагом он все глубже погружался в грустные воспоминания.

Полные хаоса годы, чума, всеобщая разруха и бегство. Вынужденный скитаться по всей Европе, он потратил это время, пытаясь избежать столкновения с войсками Эдуарда Плантагенета и огромного множества его родственников, из которых фактически состояла французская королевская семья. Казалось, никто из них не отдавал себе отчета в том, что истинный правитель Европы — бубонная чума, такая отвратительная, такая неумолимая болезнь, что даже Создатель наверняка трепещет в ее присутствии. На протяжении этого долгого десятилетия Алехандро наблюдал, как чума то ослабевала, то разгоралась с новой силой и так без конца, охватывая Францию, Англию, Испанию, Богемию и все другие страны, где могли существовать ее носители, крысы. Почти половина граждан этих так называемых «просвещенных» государств оказалась в могиле. На протяжении срока длиной в десятую часть столетия молодой врач с девочкой перемещались из одного «безопасного» места в другое, делая все, чтобы их не узнали — только ради того, чтобы убедиться: и это место недостаточно безопасно. Где бы они ни оказывались, всегда находились люди, которые, увидев рядом с золотоволосой девочкой смуглого мужчину, вопросительно вскидывали брови. Кем приходится ему эта маленькая красавица?