Марина Алексеева: Мистерия, именуемая Жизнь

Арамис вздрогнул.

— Что вы, дорогой Портос! Я уверен, вы доживете до ста лет!

— Не забыть бы написать это в завещании, — пробормотал Портос, — Да ведь забуду! Узелок завязать на память, что ли?

— Что? Что вы сказали?

— Чтобы меня похоронили в моем синем мушкетерском плаще! Такова моя воля! Вы проследите за этим, Арамис?

— Друг мой, вам еще рано думать о завещании, — мягко сказал Арамис.

— А по-моему, самое время, — пробормотал Портос, — Только как бы написать по-умному, чтобы люди не смеялись…

— Черт побери, Портос, вы становитесь меланхоликом, завидев какого-то юнца в черном плаще! Надо еще выяснить, что это за молодчик!

— Думаете, шпион? — вытаращил глаза Портос, — Вполне возможно. Кажется, он хочет войти в крепость. Прикажем впустить?

— Не спешите, — возразил Арамис, — Подождем. Выясним, что ему нужно.

— Вы правы, любезный друг, — согласился Портос.

Между тем путешественник, за которым так пристально наблюдали мушкетеры, подошел к самым воротам цитадели. Ворота были закрыты. У калитки справа от больших ворот в небольшой деревянной будке сидели часовые.

— Здравствуйте! — громко сказал рыцарь.

— И вы будьте здоровы, — из будки высунулась лохматая голова, — Че надо-то, сударь?

— Войти в крепость, — ответил юноша.

— Пароль? — спросил часовой.

— Я не могу знать пароль. Я не местный.

— Вижу, что не местный.

— Я прибыл издалека. Lejos de aqui. [2] Lejos de aqui — издалека. (Исп).

— Че?

Парень показал на горизонт.

— С Большой Земли, — сказал он.

— Кто вас послал? Его Величество король?

Иоаннит покачал головой.

— Господин Фуке?

— Нет, не он. А разве вы не знаете, что господин Фуке…Впрочем, неважно… — спохватился он.

— Ну, тогда, сударь, поворачивайте обратно.

— Вы должны меня впустить! — настойчиво сказал молодой человек.

— Подожди, Николя, — вмешался в разговор второй, — Может, это посол ихнего Великого Магистра. Это ведь так, господин рыцарь?

— Не совсем…

— Так скажите, от кого вы…

Путешественник подумал несколько секунд и спросил:

— Здесь находятся… господин дю Валлон (он сделал небольшую паузу, затрудняясь, как титуловать Портоса — «бароном» или «герцогом», но решил обойтись нейтральным словом "господин") — иначе Портос и его преосвященство епископ ваннский или Арамис, не так ли?

— Допустим, — произнес Николя.

— Тогда скажите им, что меня можно считать посланцем их близкого друга графа де Ла Фера или Атоса. Надеюсь, теперь вы меня пропустите?

Солдаты переглянулись.

— Разве вы не знаете Атоса?

— Кто его не знает! Знаменитую Четверку вся страна знает!

— В таком случае?

— А чем вы докажете?

— Ничем. Я на слово прошу поверить мне.

— Гм! Так каждый может сказать. У нас-то здесь Атос никогда не был, а вас мы знать не знаем.

— А меня мало кто знает, — усмехнулся рыцарь, — Что ж, если вам этого мало, скажите им еще…

— Кому "им"?

— Портосу и Арамису.

— Что сказать?

— Все за одного, один за всех. Это лучше любого пароля. Тогда они велят пропустить меня, клянусь святым Иаковым Компостельским и Сидом Кампеадором!

— Чаво? — вытаращил глаза Николя.

— Привычка! — махнул рукой рыцарь, — Не обращайте внимания.

— Ну, сходи, что ли, — лениво сказал Николя.

Товарищ Николя зевнул. (Д'Артаньян сказал бы, что парень рискует вывихнуть челюсть). Выбрался из будки, потянулся и исчез в калитке.

Рыцарю надоело стоять у ворот, он отошел на пару метров и уселся на придорожный камень, оставшийся от строительства. Он в задумчивости сидел, рисуя прутиком загогулинки (в которых внимательный наблюдатель рассмотрел бы мальтийские кресты) и напряженно думал, вспоминая все инструкции своих командиров.

— Господа! — доложил солдат, появляясь в Штабе цитадели, — Вас хочет видеть какой-то дворянин.

— Рыцарь Мальтийского Ордена? — спокойно спросил Арамис.

— Вроде так, — ответил часовой, — Но он не от ихнего Магистра. И не от нашего короля. И не от господина Фуке. Он сказал, что прибыл с Большой Земли.

— Это понятно, — усмехнулся Арамис.

— Если он не от Магистра, не от Людовика и не от суперинтенданта, от кого же этот малый? — хмыкнул Портос, — Может, от русского ТСАРЯ — я так сказал, Арамис? — и он расхохотался, довольный своей шуткой.

— Так, так, — улыбнулся Арамис. — С чего это вы, дорогой друг, "тсаря всея Руси" вспомнили?

— Это не я. Рауль. Мы разговорились о самозванцах, он и рассказал ужасную историю…