Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

Похоже, что такая разница в воззрениях современных и традиционных происходит, как всегда, из-за повысившейся зоркости науки – начали замечать и небольшие по сравнению с человеческим признаком аналоги. То есть качественное отличие в этом элементе вполне возможно. Иначе бы, откуда такое символическое значение и социальное внимание к мелкой детали?

В ходе дискуссии с участниками сообщества «Некультурная антропология» добавились несколько признаков: «Из всех приматов только человек умеет задерживать дыхание, а следовательно плавать под водой и нырять» («водный» фактор). «Из всех видов млекопитающих только у человека половой акт длится несколько минут, у остальных меньше минуты». «Только человек размножается круглый год» («сексуальный» фактор).

«У человека отсутствует страх огня». Это уже теплее, из первых трех теорий напрямую не выводится. Хотя страх огня у человека есть, но включается и противоположная психологическая сила преодоления страха, что называется – психологическая амбивалентность. Поэтому мы должны продолжить список признаков с учетом того, что ранее мы остановились на группе признаков под номером 7:

Вам наверняка знакомо признание философа Иммануила Канта: «Две вещи, наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... это звездное небо надо мной и мора ­ льный закон во мне...»

И действительно, звёздное небо и небесные светила интересуют только человека, причем на весьма ранних стадиях культурного развития. Это астрономия появилась лишь в Древнем Египте, а мистическое отношение к светилам как к сакральным символам зафиксировано и у североамерикан­ских индейцев, и у других нецивилизованных народов.

Есть виды животных с дневной активностью – например, почти все высшие приматы, есть ноч­ные животные. Но только в человеческой популяции вместе живут особи с двумя разными режимами активности.

У животных инстинкты подчинены сигналом, и бывает только конфликт между разными инс­тинктами при синхронизации стимулов. А вот человек ухитряется проявлять силы отталкивания и притяжения в рамках одного «основного инстинкта». Почему ужасное и страшное для человека обла­дает притягательной силой, а прекрасное вызывает не только любовь, но и весьма разрушительные помыслы?

Поло-возрастная структура человеческой популяции заметно сложнее, чем у животных, даже шимпанзе. Половое созревание – для животных дает статус младших взрослых, а человек переживает еще подростковый период.

Дифференциация психологических типов в рамках одной популяции.

На самом деле различий между человеком и другими приматами в больших и мелких деталях так много, что все и не перечислишь. Например, у Д. Морриса упомянуто такое отличие как приспо­собленность половых органов человека к вентро-вентральной позиции, а не к вентро-дорсальной. Тоже ведь каким-то образом все вывернулось в ходе антропогенеза.

Или ее такой признак, как отсутствие выдающихся клыков у человека. Все эти детали и признаки, их появление или, наоборот, исчезновение, должны быть разъяснены в рамках одной теории, иметь одну первопричину, порождающую все вторичные и третичные признаки и факторы в ходе дальнейшей эволюции. Такая всеобъемлющая реконструкция антропогенеза не может не быть достаточно сложной, и все же ее исходный пункт – первопричина должна быть достаточно простой, вписанной в круг трех-четырех базовых биологических инстинктов в качестве триггера, прерываю­щего и размыкающего этот замкнутый круг.

Теперь можно раскрыть еще один секрет, причину написания этого вводного обзора. Дело в том, что такая всеобъемлющая теоретическая реконструкция процесса антропогенеза уже создана и даже опубликована в Сети [8] http://roman-romanow.livejournal.com/ .

Новая теория не только обнажает первопричину антропогенеза, но и обнаруживает первичный Артефакт культуры. При этом все основные вторичные факторы и, соответственно, теории – тру­довая, сексуальная, водная – в конечном итоге органично встраиваются в общую теорию в качестве ее последовательных факторов и этапов. Все выше перечисленные признаки и группы признаков, отли­чающие человека от животного, также находят свое объяснение и конкретное место и роль в процессе антропогенеза.