Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

Но будет не менее дурной и обратная ситуация, как реакция на социальное и политическое фиаско самонадеянной Науки – если Религия в лице церкви попытается взять социальный реванш, и перевернуть иерархию. Увы, это чревато разложением самой церкви, которая за семь «тощих» деся­тилетий изрядно оздоровилась. Нужна ли нам, обществу, такая пиррова победа православной веры над наукой? Нужна ли подмена рационального знания преданиями и традициями? Вопрос сугубо риторический для нас, но, увы, – не для всех.

А между тем, обстановка сгущается. И в учебных программах российских вузов появляются такие вполне солидные, на первый взгляд, тезисы (в разделе: «Антропогенез: основные теории»):

«Количество теорий о происхождении человека огромно, однако основными являются две – теория эволюционизма (возникшая на основе теории Дарвина и Уоллеса) и креационизма (возникшая на основе Библии)…

Ни одна из доктрин (равно как и ни одна из версий каждой из них) не более научна, чем другая, ибо невозможно доказать правильность ни одной из них, используя только естественно-науч­ные методы.» [1] И. Е. Лукьянова, В. А. Овчаренко, «Антропология. Учебное пособие. Под редакцией проф., д-ра мед. наук., акад. АСО Е. А. Сигиды» - М. Инфра-М, 2008, серия «Высшее образование». – утверждают авторы, ссылаясь на солидный научный труд «Историю происхождения и развития жизни» Р.Юнкера и З.Шерера

Вот ведь, опять, вроде бы все правильно, и попытки критиковать такую постановку вопроса выглядят весьма бледно. Просто потому, что написана чистая правда – ни одна теория антропогенеза не доказана, и не является научной.

Привыкший рационально мыслить адепт естественнонаучного мировоззрения возопит: – Как же так? Как можно называть равноценной теорией «креационизм»? Это – мракобесие!

А ему в ответ: – А кто говорит, что теория должна быть обязательно научная? Бывают и философские теории, и религиозные. Важно, что креационистские теории покоятся на постулатах веры, донесших до нас в самом общем виде знание о духовных процессах, связанных с рождением человека и человечества. Знание это было получено пророками в виде откровения, а уж кто или что есть источник этого знания – трансцедентный субъект или «коллективное бессознательное» как часть объективно существующей структуры психики – это не суть важно с точки зрения Веры.

А если с точки зрения адептов Науки это так важно, то и постройте нам научную теорию антропогенеза, которая бы непротиворечиво интерпретировала бы и эти феномены откровений!

Разгоряченный приверженец научного мировоззрения опять рвется в бой:

– Позвольте, но ведь у нас уже есть научная эволюционистская теория, она же дарвинизм?

– Э-э, батенька, – спокойно ответит молодому или инфантильному оппоненту зрелый адепт религиозной веры, – Вы сами-то читали? Знаете, о чем речь? Это в какой же это книге Дарвина ли хотя бы Уоллеса речь идет о происхождении человека?

У Дарвина речь идет о происхождении биологических видов, подчиняющихся жестким зако­нам естественного отбора. А между прочим, именно человек этим самым законам биологического видообразования и не подчиняется. Он сумел освободиться из плена биологической эволюции, всту­пил на путь развития не биологического, а культурного разнообразия и, следовательно, подчиняется совсем другим законам – социальным, которые изучаются социальными теориями, но никак не биологической теорией Дарвина. А свободное творчество человека, выделяющего из биосферы, его способность к самосовершенствованию и развитию культуры – относится и вовсе к духовной сфере, которую современная Наука, вопреки основоположнику Канту, привыкла игнорировать.

Приведем еще одну цитату, на этот раз из научного обзора теорий происхождения языка:

«Ни обезьяны, ни другие животные, не пользуются символами в природных условиях. А без этого даже такие… высокоадаптивные традиции, как использование каменных орудий, не приносят популяциям, в которых они распространены, заметных эволюционных выгод и соответственно не становятся достоянием вида в целом. Культура не возникает. … Видимо, язык не совместим с природным состоянием. Социальное поведение животных, несмотря на всю его пластичность… столь же видоспецифично, как и все прочие биологические признаки. Отбор закрепляет видовую норму поведения, тогда как язык и культура ее расшатывают и уничтожают.

Язык создает качественный разрыв между природой и культурой. Он возможен и необходим лишь в культуре, хотя сам же служит ее предпосылкой. Значит, оба явления возникают одномомент­но: язык автоматически порождает культуру... Возникновение языка было подобно переводу стрелки на рельсах, благодаря чему эволюционный путь человека необратимо удалился от эволюционных путей всех прочих существ» [2] Козинцев А.Г. Происхождение языка: Новые факты и теории // Теоретические проблемы языкознания. СПб: изд-во СПБГУ, 2004. .