Уилбур Смит: Муссон

Все прочие пассажиры отправились на южный берег под начало Аболи. Потом шлюпки вернулись и приготовились буксировать корабль через отмели.

Том стоял у руля. Тревожная тишина окутала «Кентавр»; корабль вошел в извилистую протоку, и сквозь чистую зеленую воду стало видно дно. Колонна арабской кавалерии почувствовала удачный поворот событий и стала быстро приближаться. Том поглядел: арабы близко, стреляй — не промахнешься, но он слишком занят, чтобы обслуживать пушку, поэтому он подпустил их еще ближе.

«Кентавр» легко миновал поворот, и Том облегченно вздохнул. Но, как оказалось, преждевременно: неожиданно корабль вздрогнул и накренился, коснувшись дна, но высвободился и поплыл по зеленой реке.

— Еще бы чуть-чуть… — выдохнул Том и сказал стоявшей у руля Саре: — Держи прямо по зеленому протоку дальше.

Приближался следующий поворот, и корабль двигался медленно. Арабы были уже на расстоянии в половину мушкетного выстрела, они строем скакали по ровному песку северного берега, блестели их копья, развевались на ветру накидки на головах.

«Кентавр» задел килем песок и остановился так резко, что люди на палубе едва не попадали.

Том ухватился за нактоуз, чтобы не упасть. «Кентавр» прочно застрял.

— Спустить шлюпки! — крикнул Том, и все стали спускаться.

Том крикнул Саре:

— Держи руль на середине!

И спрыгнул в шлюпку.

Старшины шлюпок на корме взяли лежавшие наготове буксирные тросы и закрепили их. Гребцы изо всех сил налегли на весла, и две шлюпки начали обгонять «Кентавр», тросы натянулись. Моряки делали мощные гребки, стараясь стащить корабль с отмели.

На южном берегу Аболи завел свою лошадь в воду, подхватил конец длинного троса, который ему бросила Сара, повернул коня, вывел на берег и прикрепил трос к упряжке ждущих лошадей.

— Йа! Йа! Вперед!

Он бил лошадей хлыстом по спинам, и они всей своей тяжестью налегли на трос.

«Кентавр» со скрипом пополз по гравию, потом снова встал. Арабы на берегу пустились галопом, разворачиваясь на ходу. Когда они поравнялись с кораблем, первый ряд повернул, всадники выставили копья. В туче белой пены всадники погрузились в воду и направились прямо к шлюпкам.

Вода дошла лошадям до брюха, потом поднялась по плечи. Первые лошади поплыли, но всадники вытягивали копья, окружая первую шлюпку, как стая акул мертвого кита.

Моряки в упор стреляли в арабов из пистолетов, потом встали и принялись отталкивать их длинными веслами.

Обе шлюпки сильно раскачивались; вскоре они перевернутся под тяжестью врагов.

На северном берегу выстроился для нападения следующий ряд кавалерии, сплошной массой занимая прибрежный песок.

В центре шеренги был Абубакер, его доспехи и шлем блестели на солнце. Размахивая ятаганом, он вел всадников вперед сначала шагом, потом рысью, потом быстрым галопом.

Сара не могла оставить руль. Она видела шлюпки, окруженные массой лошадей и людей. На корме с вороненой шпагой в руке стоял Том, он рубил головы арабам в воде. Пытаясь перерезать буксирный трос, арабы пилили его ятаганами. Другие всем своим весом и весом лошадей наваливались на планширь. Шлюпка наклонилась, вода хлынула через борт.

Эскадрон Абубакера устремился в реку, и даже Сара поняла, что скоро все будет кончено. Они ничего не могла сделать. Пока не увидела, что из каюты, держась за плечо Ясмини, поднимается Дориан. Опираясь на девушку, Дориан, хромая, добрался до ближайшей пушки. Схватил свайку и стал поворачивать короткий черный ствол. Потом взял из кадушки с песком дымящийся фитиль и прижал его конец к отверстию в затворе.

Пушка отскочила назад на лафете, и туча шрапнели ударила по первому ряду всадников, которые только что добрались до края воды. Ясмини увидела, как на другом берегу протоки свинцовая пуля весом в две унции ударила Абубакера в рот. Из его губ сверкающими осколками вылетели зубы, а пуля пробила челюсть и вышла из затылка. Шлем с острием слетел с головы и, вращаясь, поднялся высоко в воздух.

Всадники вокруг Абубакера попадали с седел, и арабы попятились от края воды.

Дориан прошел к следующему орудию и нацелил его. Всадники увидели, как ствол поворачивается к ним, и в панике обратились в бегство. Туча шрапнели догнала их, с десяток лошадей упали. Мгновенно все ряды пришли в смятение.

Арабы видели, как отлетела голова Абубакера; теперь упал и Башир, лошадь под ним была убита.

Всякое желание преследовать у арабов пропало. Они пустили лошадей в галоп, отступая, чтобы не попасть под следующий выстрел.