Джеймс Роллинс - Костяной лабиринт

Та вспомнила его предостережение насчет того, куда они направлялись.

«К генерал-майору Ляо. Узнать, будешь ли ты жить».

Девушка ожидала, что ее будет допрашивать какой-нибудь пожилой генерал китайской армии с непроницаемым лицом, но, войдя в кабинет, увидела стройную женщину в наглаженном мундире, стоящую за широким письменным столом. Грудь этой дамы была украшена пестрыми орденскими планками, а на погонах у нее сияло по одной большой звезде. По седым волосам и морщинам у нее на лице Мария заключила, что ей лет пятьдесят с лишним.

Эта женщина была в кабинете не одна.

На диване сидели двое мужчин в годах, оба европейской наружности. Кроме того, у окна застыли два вооруженных конвоира.

Увидев вошедшую Крэндолл, тот из мужчин, что был постарше, вскочил на ноги. Поправив очки, он осмотрел ее с ног до головы, и у него на лице отразилось потрясение, смешанное с недоумением:

– Лена?!

Привыкшая к тому, что их с сестрой постоянно путают, женщина поправила его:

– Лена – моя сестра… Я Мария.

– Ну конечно, конечно, – смущенный своей ошибкой, пробормотал мужчина, опускаясь на диван.

И без прозвучавшего в его голосе британского акцента Крэндолл догадалась, что это профессор Алекс Райтсон, ученый-геолог, обнаруживший систему пещер в Хорватии: Монк показал ей фотографии похищенных ученых. Очевидно, вторым был французский палеонтолог, доктор Дейн Арно. Несмотря на то что он был лет на двадцать моложе англичанина, в настоящий момент этот человек выглядел постаревшим и осунувшимся.

– Здравствуйте, доктор Крэндолл! – сказала китаянка, выходя из-за стола. – Я – большой почитатель ваших работ. Меня зовут Чжайинь Ляо, я генерал-майор Народно-освободительной армии.

Женщина протянула руку, и Мария пожала ее, не желая быть грубой по отношению к той, от кого зависит ее судьба. Чжайинь перевела взгляд на Гао и его старшего брата. Быстро сказав что-то по-китайски, она указала на дверь. Чан выразил вслух свое недовольство, но Ляо была непреклонна. Как старший по званию, она потребовала беспрекословного повиновения, и Чан покинул кабинет, уводя с собой Гао.

Став свидетелем того, с каким раздражением братья отнеслись к приказу удалиться, Крэндолл невольно прониклась теплом к хозяйке кабинета.

Тем не менее она откашлялась и с ходу перешла в наступление.

– Откуда вам известно про мою работу? – Мария расправила плечи, и ее голос прозвучал очень твердо.

Чжайинь жестом предложила ей кресло напротив дивана.

– Как вы думаете, кто финансировал ваши исследования?

Мария тяжело упала в кресло – не столько из-за приглашения, сколько из-за шока от услышанного.

– Что… что вы хотите сказать?

– Ваш заступник в Национальном научном фонде, та женщина, член научного совета Белого дома, которая выбивала для вас с сестрой гранты…

– Эми… – только и смогла вымолвить молодая исследовательница.

Ляо склонила голову, подтверждая справедливость ее догадки.

– Доктору Ву хорошо платили за то, чтобы она обеспечивала перевод денег из Академии военных знаний в Пекине в ваш центр изучения приматов. Ее утрата явилась большой трагедией.

«Утрата?»

Крэндолл постаралась сохранить лицо бесстрастным, в то время как у нее в голосе лихорадочно носились мысли. Она пыталась понять то, что ей сказали. Если это правда, то получается, что они с Леной с самого начала работали на этих китайцев. Были марионетками, которых дергала за ниточки Эми Ву…

«Как такое могло случиться?!»

Мария считала Эми своей подругой. Однако на самом деле та оказалась внедренным агентом. Девушке стало трудно дышать, ей захотелось опустить голову к коленям. Она вспомнила, как упорно Ву давила на них с Леной, подталкивала их ускорить исследования и отбросить все сомнения в морально-этической стороне создания гориллы-гибрида для проверки своих теорий.

Отношение Марии к использованию человекообразных обезьян в научных исследованиях всегда было отрицательным. Из-за этого у них с Эми нередко разгорались жаркие споры. Обезьяны – умные животные с богатой эмоциональной и познавательной жизнью; они демонстрируют самосознание, способность понимать свою индивидуальную роль в прошлом и будущем. Какое право имеют люди заточать их в клетки и подвергать истязаниям во имя науки?

И все же в конце концов доктору Ву удалось переубедить Марию, успокоить ее опасения, заставить ее переступить через границы собственного спокойствия.

«И вот, посмотрите, что я натворила!»