Уилбур Смит - Голубой горизонт

С минарета Дориан видел, как враг растекается по узким улицам, точно вода в наводнение. Он радовался, что за прошедшие месяцы сумел удалить из города в пустыню большинство женщин и детей, иначе они оказались бы ягнятами перед этими волками. Как только ворота открылись, он приказал поднять заранее оговоренный с капитанами «Духа» и «Мести» сигнал. Потом повернулся к своим советникам и военачальникам.

– Все кончено, – сказал он им. – Благодарю вас за храбрость и верность. Берите своих людей и уходите, если сможете. Мы снова сразимся в другой день.

Они по одному подходили к Дориану и обнимали его.

Бин-Шибам был черен от пыли и дыма: его одежда пропиталась кровью от пяти или шести ран. Она смешивалась с кровью убитых им турок.

– Мы будем ждать твоего возвращения, – сказал он.

– Вы знаете, где меня найти. Пришлите вестника, когда все будет готово, и я немедленно вернусь, – говорил им Дориан, – если Бог позволит. Хвала Господу.

– Аллах велик, – отвечали они.

У небольших северных ворот в узком переулке ждали лошади. Когда ворота открыли, Мустафа Зиндара, бин-Шибам и остальные члены совета выехали во главе своих отрядов. Они пробились через нападающих, которые попытались преградить им путь, и ускакали в сторону пальмовых рощ и орошаемых полей. Дориан с минарета смотрел им вслед. Он услышал шаги на мраморной лестнице и повернулся с саблей в руке. И в первое мгновение не узнал сына под маской грязи и сажи.

– Пойдем, отец, – сказал Мансур, – надо спешить.

Они сбежали по лестнице вниз, туда, где в мечети их ждали Истаф и еще десять человек.

– Сюда. – Из тени появился имам и жестом показал направление. Они пошли за ним, и имам провел их через лабиринт переходов. Они оказались перед железной калиткой. Имам ключом открыл калитку, и Мансур распахнул ее.

– Оставайся с Божьим благословением, – сказал Дориан имаму.

– Иди с Божьим благословением, – ответил тот, – и пусть Он снова приведет тебя в Оман.

Они выбежали за калитку и оказались в мрачном переулке, таком узком, что балконы домов на противоположных его сторонах едва не касались друг друга.

– Сюда, ваше величество!

Истаф родился в городе, и эти переулки были полем его игр в детстве. Все побежали за ним и снова выбежали на солнце. Перед ними лежали открытые воды за пристанью, и там их ждала шлюпка с «Духа». Гребцы налегли на весла, и шлюпка устремилась к ним.

В этот момент сзади послышался громкий шум. Толпа турецких и оманских атакующих через одну из улиц выбежала к пристани. Они бежали вперед, их передний ряд ощетинился длинными пиками и яркими саблями. Дориан оглянулся и увидел, что шлюпка на зеленой воде еще на расстоянии пистолетного выстрела от них.

– Держаться вместе! – приказал он, и они образовали плотный круг на верху лестницы, ведущей к причалу; стояли плечом к плечу лицом наружу.

– Аль-Салил! – закричал араб, возглавлявший нападающих. Он был высок и строен и двигался как леопард. Длинные черные волосы относило назад, борода курчавилась на груди.

– Аль-Салил! – снова крикнул он. – Я пришел за тобой.

Дориан узнал этот яростный фанатичный взгляд.

– Кадем, – в то же мгновение узнал его и Мансур, и его голос зазвенел от ненависти.

– Я пришел и за тобой, ублюдок пса и кровосмесительницы суки в течке! – опять крикнул Кадем.

– Сначала возьми меня.

Дориан сделал шаг вперед, и Кадем набросился на него. Их клинки скрестились, Дориан отразил удар в голову и в ответ попытался ударить Кадема в горло. Сталь зазвенела о сталь. Они впервые скрестили оружие, но Дориан сразу понял, что Кадем – опасный противник. Правая рука у него была быстрая и сильная, а в левой он держал кривой кинжал и был готов воспользоваться любой брешью в защите.

– Ты убил мою жену! – рявкнул Дориан, снова нанося удар.

– Благодарю небо за то, что смог выполнить этот долг. Я должен был бы убить и тебя, – ответил Кадем, – за моего отца.

Справа от Дориана сражался Мансур, слева – Истаф; охраняя его с флангов, они старались не мешать ему. Шаг за шагом они отступали к лестнице, и атакующие продолжали их теснить.

Дориан услышал, как нос шлюпки внизу ударился о камень причала, и Кумра крикнул:

– Сюда, аль-Салил!

Ступени были скользкими от водорослей, и Кадем, видя, что Дориан повторно уходит от его мести, бросился вперед. Дориан на верхней площадке отступил еще на шаг, и его правая нога скользнула по влажной поверхности. Он опустился на одно колено и, чтобы сохранить равновесие, вынужден был на мгновение опустить острие сабли. Кадем воспользовался этим. Перенеся весь свой вес на правую ногу, он ударил, целясь в сердце.