Валентин Башмаков - За Синь-хребтом, в медвежьем царстве, или Приключения Петьки Луковкина в Уссурийской тайге

За ним пошли и остальные.

Добравшись до опутанной лианами пихты, ребята с лета, как воробьи, набросились на ягоды. А когда наелись, Вера рассказала про кишмиш.

— Кишмиш, — сказала она, — по-ученому называется актинидией и встречается в тайге трех видов. Самый замечательный вид — актинидия аргута, тот самый, который нашли ребята. Его ягоды любят все обитатели тайги. В августе — сентябре к местам, где растет лиана, собираются и рябчики, и бурундуки, и белки, и тетерева. Мелкоту спугивают косули, пятнистые олеин, а за ними являются и косматые увальни — медведи.

Люди варят из кишмиши варенье, компоты, выжимают сладкий сок, делают сиропы. Лет сорок назад приморские мастера сделали из актинидии вино и послали на всемирную выставку в Париж. Напитку присудили самую высокую награду. А советские ученые определили, что витаминов в актинидии втрое больше, чем в лимоне и винограде.

— Во! Поняла, что мы нашли? — щелкнул пальцами под носом у Простокваши Петька. — Кишмиш! Это тебе не какой-нибудь несчастный лимонник!

Людка промолчала. Но зато заговорила Нюрка:

— Ишь задавала какой! Думаешь, девочки нашли, так и ерунда? Если хочешь знать, так лимонник ничуть не хуже кишмиша. Даже лучше. Скажи ему, Вера!

Вера посмотрела на маленького удэге.

— Пусть скажет Лян.

Лян повел плечом.

— Нюра сказала правильно. Охотники знают: бежишь изюбром — сердца выскочить хочет. А съел лимонник — опять сильный, беги хоть сутки.

— Понял? — повернулась Вера к Петьке. — Лимонник, конечно, не такой вкусный, как кишмиш, но есть все-таки можно. И целебный. Дай ему, Нюра, попробовать.

Девчонка протянула несколько кисточек Луковкину. Петька взял одну и внимательно осмотрел. Кисточка была такая же, как у черемухи, но красные, с горошину, ягоды сидели на ней плотнее — совсем как виноград в гроздьях.

— Пробуй, пробуй! — подзадорила Вера. — Какой у ягоды вкус?

Петька сморщился, пошлепал губами.

— Кто знает? Немного сладко, немного горько, пихнет лимоном и душистым перцем. А больше всего кисло.

— Разобрался. Иногда люди так и называют лимонник: ягода пяти вкусов. Он служит хорошим лекарством…

Петька смотрел на бывшую вожатую и удивлялся: надо же, как она изменилась в последнее время! Нет, она ничуть не подросла и даже не загорела. Только стала проще. Если в лагере девушка на каждом шагу командовала да всех одергивала, то сейчас ее почти не слышали. Работая поварихой, она добросовестно колдовала над борщами и запеканками, следила за посудой, а кончив дела у плиты, шла помогать товарищам на прополке или на стройке. Единственно, где Вера подавала свой голос, — это на общих собраниях отряда да на беседах. Но это было ведь в порядке вещей.

На заготовке ягод Вера начальницу из себя не строила тоже — как и другие, лазила с ведром по кустам, охотно участвовала в соревновании, нередко от души хохотала над проделками мальчишек. Петька заметил, что она не одергивала ребят даже тогда, когда это требовалось. А между тем мальчишки то и дело затевали разные фокусы.

— Полезли, Коля, на липу! — предлагал Митька. — Там дятел что-то долбил.

— А что ж? Полезли! — недолго думая, соглашался Коля.

Бросив ведра, друзья шли к облюбованному дереву, но по дороге натыкались на Веру.

— Куда вы? — спрашивала она.

— Хотим на липу забраться.

— А-а, — кивала Вера. — Интересно. Только не упадите вместе с липой. Она трухлявая, а на земле сушняк. Еще выколете глаза.

Где-нибудь у болотца ребятам приходило в голову другое.

— Тут после наводнения осталась небось рыба, — говорили они. — Давайте полазим. В траве можно ловить руками.

Вера не запрещала к это.

— Рыба, конечно, пригодится, — говорила она. — Я бы тоже полазила. Да боюсь пиявок. Их тут тысячи. А, может, и змеи есть. Помните, какую мы видели вчера?

Узнав, что липа может свалиться и придавить верхолаза, мальчишки останавливались и, состроив кислые мины, поворачивали назад. Напоминание про змею пугало еще больше.

В тот день ребята, как ни старались, выполнить по две нормы все-таки не сумели. Ягод в лесу была много, но спелые попадались редко.

— Эх жизнь-жестянка! — брякнул ведром о землю Алешка. — Уж сегодня-то Тимка да Мишка на нас отыграются.

Возвратились на пасеку нарочно позднее. Однако ни Сережи, ни старшеклассников возле дома не оказалось. У печки, одиноко гремя кастрюлями, возилась Тамарка Череватенко (в этот день она подменяла Веру).

— Явились? — недружелюбно осведомилась она. Но, увидев, что ребята невеселы, тут же смягчилась: — Чего носы повесили? Боитесь получить нагоняй?.. Не бойтесь. Никакого нагоняя не будет.