Ксения Сергеева - Пустогрань [litres]

Конечно, он ощутил и легкий укол сомнения: все же духи города, которых никто сюда не звал, собрались. Они не дадут дому рухнуть, но это уже их проблемы. Хорошо, что они предпочитают не вмешиваться в конфликты, все, что для них дорого, – это их излюбленные памятники, древние домишки, мосты да деревья в парке, а остальное их не волнует. Кроме тех, разве что, кто может что-то порушить. Вот пусть сами и справляются с домом, он-то хотел только подтолкнуть воображение девчонки, а не размазывать квартиры пятнами на палитре. Нет, духи не сунутся к нему. Им незачем ни обращать на него внимание, ни мстить ему, как только дом стабилизируется, они уйдут. Может быть, постоят часок, порассматривают людишек в окошки. В это время он уже насытится удивительно вкусным настоем из дара девчонки и, возможно, сможет попробовать и кусочек духа… От этой мысли по его телу пробежала дрожь: запретное удовольствие теперь будет и ему доступно. Может быть доступным. И что он мог бы сделать, обладая кусочком высшего духа?! О-о-о, как много! И для этого вовсе не нужны ни зеркальщик, ни конкурент, пусть и слабак. Что же с ним приключилось? Впрочем, какая разница! Да, от второго Охотника нужно избавиться как можно быстрее…

А что делать с остальными? Они ведь не оставят девочку ни на минуту… Это задача. У него слишком мало ресурсов, чтобы отвлечь их всех, сражаться с каждым напрямую – мало охоты тратить время… Хотя, если не останется другого выбора, то придется. Да, есть над чем подумать.

Охотник подтянул ноги и в задумчивости уселся на кубе по-турецки, медленно развернул измятый листок бумаги. Да, как и полчаса назад, он был пуст. Иронично. Все знаки стерлись, исчезли. Должно быть, он все сделал правильно, и подсказки ему больше не нужны. Неужели у него все так легко получается? Он резко обернулся на проход в партере и расплылся в улыбке. Навстречу ему неторопливо шла-плыла Русалка. Хороша, чертовка, подумал Охотник, хищным взглядом окидывая пышные формы. У Русалки под глазами растеклась тушь, руки мелко подрагивали, она периодически шмыгала носом, но выступала царственно. Что это с ней такое? Испугалась?!

– А я и не чаял увидеть тебя иначе как во сне! Скажи, красотка, наше видение было приятным и… познавательным, не так ли? – Он не изменил позы, но оперся о ладонь в полуобороте, изображая восторг встречи.

– Более чем, вот уж не ожидала увидеть во сне… Охотника. – Русалка неспешно приближалась к сцене. – Как ты это устроил?

– Я? Ну что ты, что ты! Всего лишь немного желания заглянуть за границу. Я как раз лакомился одним из любителей сонных дел, знаешь ли, их так много развелось нынче. Вот и перепало на секунду увидеть его сон. Жаль, что он не удержался во мне, а то могли бы и поболтать…

– Жаль, мне показалось, у нас есть кое-что общее.

– И даже больше! Итак, чем обязан столь приятному визиту? И даже не во сне любовном… – Лицо Охотника приняло сочувственное выражение. – Неужели что-то стряслось?

– Все эта девчонка! – Русалка приостановилась у концертной ямы, а затем обошла сцену и стала медленно подниматься на подмостки. – С ней все носятся, как будто она – морская царица! Выдумывают планы, вывязывают нити, пытаются принудить всех делать только так, как хочет она! У меня больше нет сил! Мне недостаточно воды, мне нужно уехать!

Русалка капризно надула губы. На каждой из вечеринок именно она была королевой бала. Ее суаре всегда были изящны и выверены до секунды: когда зазвучит скрипка, когда подадут коктейли, когда стоит подойти к художнику, а когда – к актеру. Она улыбалась в приветствии и плавно касалась щек чуть влажными губами, только она решала, когда музыка станет громкой, а когда волна должна спадать, чтобы раствориться в песке. Она была избалована, но не мягкотела. Ей невыносима была сама мысль о том, чтобы кому-то подчиниться.

Где-то за сценой вдруг крикнула чайка, шум прибоя ласково заполнил залу, Охотник улыбался. Если уж использовать помощников, то по полной. Прощай, Венецианец, твои чайки мне здорово помогут! Русалка прислушалась и довольно выдохнула. Охотник протянул руку к кубу напротив, предлагая русалке присесть.

– Итак, чем я могу помочь?

Русалка прошуршала длинным шлейфом зеленого платья, изящно присела на угол куба, шлейф обвился вокруг ее длинных ног подобно хвосту. Она смахнула прядь волос с плеча за спину и прикусила алую губку. Ее глаза, глубокие, зелено-синие, мутные, обрамленные густыми ресницами, походили на опасные морские впадины, в которые хотелось нырнуть, но опасность не вынырнуть слишком высока. Охотник сглотнул. Такой взгляд-убийца ему не помешал бы… Терпение, терпение.